Невидимый друг
Шрифт:
– Эля?! – мама потрепала дочку за плечо. – Ты меня слушаешь?
– А, что? – отозвалась девочка, возвращаясь из своих мыслей.
– Я говорю, прости, что тебе пришлось всё это услышать, – голос матери прозвучал грубо в полной тишине.
– А я ничего и не слышала, – прошептала Эля, слабо улыбнувшись. – Я игралась с Додо.
– И во что вы игрались? – спросила мама уже чуть мягче.
– Во взрослых. Я была женой, а Додо – моим мужем. Мы ругались, как делают все взрослые, – улыбнулась Эля, и от этой улыбки её матери стало не по себе.
– Доченька, взрослые не всегда ругаются, – она постаралась придать своему голосу
– Наверное, мне-то откуда знать, – Эля крутила в руках Додо, а плюшевый мишка зачарованно улыбался Ларисе.
– Ладно, дочка, укладывайся спать, завтра тебя ждёт сложный день.
– Мам, я не хочу идти в новую школу, – внезапно ответила Эля, крепко прижав Додо к себе.
– Элеонора, в новой школе всё будет по-другому, здесь тебя не будут обижать, – Лариса неуверенно поглаживала дочку по светлым волосам. По лицу мамы было видно, что она сама не верила в свои слова. И Эля, которая в свои юные годы уже многое понимала, увидела материнскую неуверенность.
– Ты сама ведь так не думаешь, – прошептала она, забираясь обратно под одеяло.
– Не смей так говорить! – воскликнула Лариса, и её губы сжались в тонкую полоску. – Я уверена, что в новой школе к тебе будут хорошо относиться! Если ты не будешь витать в облаках, не будешь повсюду таскать своего плюшевого мишку, а найдёшь себе настоящих друзей… Понимаешь, я говорю про живых людей, а не вот это вот! – Лариса украдкой бросила взгляд на плюшевых зверят, которые были разбросаны по полу. – Тогда к тебе будут хорошо относиться!
За этим последовало молчание. Горькая тишина опустилась на комнату. Плюшевые игрушки внимательно следили за происходящим. Додо укоризненно посмотрел на Ларису. Маленькие пуговки на месте глаз блестели от света лампы.
– Прости, мама, я постараюсь, – только и смогла вымолвить Эля и снова завернулась в одеяло, прячась от этого мира.
Неспешные шаги, щелчок, и свет в комнате погас. Лариса осторожно прикрыла за собой дверь и пошла в свою комнату.
Аккуратно заправленная кровать в этот момент показалась Ларисе такой одинокой, что она невольно задержалась у двери, прислонившись к дверному косяку. Когда-то здесь её встречал Руслан – муж. Вместе они любили поболтать о будущем, прошлом, настоящем. Вспоминали все события, произошедшие с ними. Лариса пародировала коллег по работе, а Руслан отпускал очередную шутку в адрес своего начальника. Тёплое и светлое время. Оно пролетело, как проходит лето, отпуск, детство. И Лариса осознавала, что его уже не вернуть.
Теперь на неё смотрела до безобразия голая и холодная кровать. Руслан привычно улёгся внизу на диване. Они уже давным-давно засыпали в разных комнатах. Они так увлеклись собой, работой, бесконечной руганью, что совершенно забыли про свою единственную дочь.
Взбив подушку, Лариса нырнула в кровать. Изо дня в день ей становилось всё противнее засыпать в этом доме. Как бы она ни старалась, но не могла простить мужу его поступок. Именно с того момента у неё в голове стали крутиться мысли о разводе.
Эле было двенадцать лет. Она как раз перешла в среднюю школу, открывая для себя мир новых учителей, новых правил, новой жизни. Каждый раз, видя новые ссадины на тонких руках дочери, её мама была против того, чтобы дочка продолжала ходить в прежнюю школу. Отец же не поддерживал идею жены, аргументируя это тем, что девочке необходимо научиться ладить с другими людьми. Уже тогда в их
Эля неспешно шагала к новой школе. Здание из белого кирпича величественно возвышалось около дороги и леса. До начала занятий оставалось десять минут, но девочка никуда не спешила. Видя, как дети резвятся на крыльце, она поёжилась от налетевшего ветра и остановилась прямо перед школой.
– Чего встала? – послышался писклявый крик сзади, и Эля тут же обернулась.
Перед ней стояла её будущая одноклассница: смуглое лицо и выкрашенный в розовый цвет хвостик – вот что Эля запомнила. Ни карих глаз, ни лёгкого оскала – только смуглое лицо и розовый хвостик.
Глядя на ступеньки школьного крыльца, Эля тяжело вздохнула и прижала к груди Додо. Он был ей верным другом, с которым она не расставалась ни на секунду. В глубине души девочка верила в то, что Додо был живым мишкой, просто в этом мире ему не суждено было заговорить. Несмотря на все запреты матери, она всё равно незаметно для родителей брала игрушки с собой в школу. Они её успокаивали. Родители же были уверены в том, что игрушки были главным виновником непростых взаимоотношений Эли с ровесниками.
Украдкой наблюдая за тем, как родители провожают своих детей и целуют их на прощание, Эля нежно улыбалась. Часто она представляла себя на месте тех детей, представляла, как её обнимают мама с папой, как они желают ей удачного дня. Уже с первого класса девочка одна уходила в школу и в одиночестве возвращалась домой. Учителя сочувственно смотрели ей вслед, сетуя на занятых родителей. Ни одного выступления, ни одного школьного собрания её родители так и не посетили.
Тропинка из леса выходила прямо к футбольному полю. Пройдя через него, Эля заставила себя подняться на школьное крыльцо и войти в затхлое помещение, пропитанное запахом старых учебников. Невыносимый шум детских голосов заставил её заткнуть уши. Подойдя к расписанию, Эля провела указательным пальцем по столбцу, на котором значилось «5А». Первым уроком стояла математика, и девочка, повесив голову, поплелась к кабинету.
Прозвенел звонок, но детские голоса никак не смолкали. Молодая учительница устало смотрела на своих учеников, массируя виски пальцами. Её губы шевелились в спасательной молитве. Увидев Элю, скромно стоящую в дверях, она попыталась изобразить улыбку.
– Класс, тише! – скомандовала она, но дети продолжали паясничать. – А ну тихо! – учительница стукнула кулаком по парте, и класс мигом затих. – Так-то лучше. Позвольте представить вам вашу новую одноклассницу. Её зовут Эля. В прошлой школе у неё были проблемы, поэтому очень прошу, встретьте её дружелюбно, – она обвела класс взглядом, видя, как дети начинают терять интерес. – Эля, расскажи что-нибудь о себе, – учительница грузно уселась на стул и уткнулась в свой телефон.
– Ну… – начала было она, но тут же смолкла. Дети не обращали на неё внимания, словно и не существовало никакой новой ученицы. Задние парты принялись переговариваться между собой, кое-кто заелозил карандашом в тетрадке, старательно вырисовывая непонятные каракули. Эля повернулась к учительнице в надежде, что та шикнет на класс, но недавняя выпускница педагогического колледжа продолжала строчить кому-то сообщения.
– Я… Меня зовут Эля, и я надеюсь, что мы с вами подружимся, – девочка слабо улыбнулась.