Невидимый фронт войны на море. Морская радиоэлектронная разведка в первой половине ХХ века

Кикнадзе Владимир

Не менее интенсивно эта работа развернулась и на Балтийском море. В течение года велась разработка проекта будущей системы береговых наблюдательных постов и станций, размещение заказов на аппаратуру и решение хозяйственных вопросов. 15 мая 1908 года разработанное с участием капитана 2 ранга Н.Н. Апостоли «Положение о береговых наблюдательных постах и радиостанциях» было представлено на утверждение государственных органов.

Как одному из наиболее подготовленных офицеров развертывание наблюдательных постов и береговых радиостанций на Черноморском флоте 5 июня 1908 года было поручено Кедрину. После тщательного осмотра побережья Черного моря 21 августа 1908 года рапортом на имя начальника Морских сил Черного моря контр-адмирала И.Ф. Бострема он доложил свои соображения. Предлагалось развернуть 8 постоянных наблюдательных постов – Одесса, Очаков, Тарханкут, Феолент, Меганом, Кыз-Аул, Кодош, Поти и 8 береговых радиостанций – Севастополь, Одесса, Карадж, Судак, Керчь, Туапсе, Поти, Батум. Все посты и станции предполагалось включить в состав двух районов: Северного – от Одессы до м. Меганом и Восточного – от Керчи до Батума. Центральную станцию планировалось иметь в Севастополе, к ней должны были подходить линии проводной телеграфной

и телефонной связи от остальных станций и постов. Одновременно Кедриным была подана заявка на личный состав и представлена смета расходов на проведение строительных и технических работ, закупку необходимого оборудования [130] .

130

РГА ВМФ, ф. 610, on. 1, д. 1, л. 12–19; Биккенин Р.Р., Глущенко А.А., Партала М.А. Ук. соч., с. 104–106.

В 1908 году в России создается «Российское общество Беспроволочных Телеграфов и Телефонов» (РОБТиТ), ставшее фактически филиалом компании Маркони, которому к этому времени уже удалось «устроить беспроволочный телеграф между Англией и Америкой» [131] .

С 22 февраля по 25 марта 1909 года в инспекционной поездке по Крымскому и Кавказскому побережью находился представитель ГМШ капитан 1 ранга П.В. Римский-Корсаков. В отчете он писал: «В Севастополе капитан 2 ранга В.Н. Кедрин знакомил меня с оборудованием радиостанций, организацией дела связи и наблюдения… Обзор организации наблюдательной службы и Службы связи в Черном море показывает, что… все стремления и силы направлены к осуществлению невозможно простейшей связи всех точек моря и побережья с начальником Морских сил и между собою… Когда связь будет обеспечена, то наблюдение образуется легко»⁶⁴.

131

«Русский голос», 11 (24) октября 1907 г.; http://www.tvmuseum.m/catalog.asp?ob_no=35&page=l.

Необходимо обратить внимание, что именно этот принцип – «когда связь будет обеспечена, то наблюдение образуется легко», положенный в основу организации наблюдательной службы и Службы связи на Черноморском флоте, предопределил кардинальное отличие между Балтийским и Черноморским флотами в балансе задач связи и разведки, о чем будет сказано ниже. Безусловно, разведывательное обеспечение невозможно без надежной и постоянной связи, но и одно «обеспечение связью», так же не гарантирует «легкой организации наблюдения», и тем более – разведывательного обеспечения.

Далее в отчете Римский-Корсаков, в том числе и о балансе задач связи и разведки, писал: «В Балтийском море замечается увлечение организацией службы наблюдения в ущерб Службы связи, хотя и здесь признается, что без прочной связи обойтись нельзя. Но в Балтике связь, которую, может, по местным условиям выполнить труднее, чем в Черном море, осуществляется применением нескольких средств (воздушная проводка, подводный кабель, оптическая сигнализация и т. д.), каждое из которых не обладает желательными качествами, а лучшее средство радиотелеграф игнорируется, тогда как в Черном море сразу взялись именно за наилучшее средство (радиотелеграф), которое и стремятся усовершенствовать всякими способами. На все остальное смотрят как на средства вспомогательные…

Не будучи специалистом радиотелеграфа, я не буду пытаться сравнивать состояние радиотелеграфного дела в Балтике и Черном море, а могу лишь констатировать факты:

1. В то время как на Балтике существует прием радиотелеграмм исключительно на ленту, в Черном море все телеграммы всеми радиотелеграфистами всегда принимаются на слух, телефоном, и этот способ настолько там укоренился, что телеграфисты, присылаемые туда из минного класса, в самое короткое время (2–3 недели) переучиваются принимать на слух и в дальнейшем отказываются принимать на ленту, “так как, – говорят они, – на слух вернее можно разобрать, кто именно и чем телеграфирует”…

2. В Черном море зарегистрированы переговоры некоторых иностранных станций, определена национальность и определены приближенные места их расположения. При мне получена телеграмма от какой-то новой станции, по-видимому, на турецком языке, что дало повод думать, что радиостанции появились и в Турции, где раньше их не было. Я не слышал, чтобы в Балтике было установлено подобное наблюдение за радиостанциями наших соседей – Германии, Швеции и даже Финляндии.

3. В то время как на Балтике одновременные переговоры нескольких радиостанций мешают друг другу и именно вследствие этого на радиотелеграф смотрят как на второстепенное средство для переговоров, в Черном море этого нет, и суда беспрепятственно переговариваются между собою, в то время как Севастополь говорит с Одессой. В этом вопросе играет особенную роль система переговоров, применяемая там, система, так называемая у них линией переговоров. Система эта указывает точно, какие радиостанции с какими должны переговариваться, так что каждый вахтенный телеграфист точно знает, какие переговоры из тех, которые он слышит, его касаются и какие не касаются.

4. Обучение учеников-телеграфистов ведется в Черном море просто и скоро, месяца 3, и, несмотря на это, люди оказываются вполне хорошо подготовленными и знающими свое дело.

Удачное применение радиотелеграфа к переговорам привело к тому, что, во-первых, в Черном море на всю береговую линию более чем в 1200 миль приходится всего 8 радиостанций, тогда как в Балтике на один Финский залив имеется их тоже 8, и во-вторых, в Черном море делаются попытки с применением не только перевозных радиостанций, но даже и переносных, переносимых с (антенной) сетью 2 человеками. Последние станции меня особенно заинтересовали, так как они чрезвычайно упростят снабжение летучих постов переговорными средствами и переговоры на близкой дистанции (до 3–5 миль) упростятся. Две опытные станции, которые я видел в Севастополе, несмотря на выделку собственными средствами, все-таки действовали, и я слышал точки и черточки на расстоянии около 3 верст.

Вышеперечисленных примеров

достаточно, чтобы сказать с уверенностью, что в вопросе о применении радиотелеграфа к делу связи между Балтийским и Черным морями существует принципиальное различие. Одно из двух: или Балтийское море по своим географическим и другим условиям действительно не позволяет применить систему Черного моря, либо в Черном море в радиотелеграфном деле ушли значительно вперед против Балтийского. Вопрос этот необходимо выяснить, ибо если в Черном море ушли вперед и стоят на верной дороге в разрешении вопроса о наилучших средствах связи, то намечающийся многомиллионный расход на оборудование наблюдательной службы в Балтийском море ничем не может быть оправдан…» [132] .

132

РГА ВМФ, ф. 610, оп. 1, д. 1, л. 12–9; Биккенин Р.Р., Глущенко А.А., Партала М.А. Ук. соч., с. 104–06.

Выписка из отчета капитана 1 ранга Римского-Корсакова была представлена морскому министру вице-адмиралу Воеводскому. В препроводительной к документу начальник МГШ контр-адмирал А.А. Эбергард написал: «Из этого отчета видно, что организация радиотелеграфирования в Черном море поставлена значительно лучше, чем в Балтийском…» [133] . Несомненно, это была высокая, но вместе с тем, вполне заслуженная оценка деятельности Кедрина.

Учитывая это, летом 1909 года временно исполняющий должность начальника наблюдательных постов и станций Черного моря капитан 2 ранга Кедрин был откомандирован на две недели на Балтику для «ознакомления с организацией радиотелеграфирования и доклада». Возможно, в этот момент он знакомится с И.И. Ренгартеном [134] , который исследовав звучащие [135] радиостанции фирмы «Телефункен» образца 1909 года, выпустил их описание и выступил с докладом в Учебном минном отряде и Минном отделе Главного управления кораблестроения о необходимости «наконец отрешиться от зависимости получения радиостанций от иностранцев, организовав их собственное производство». Существенным в докладе Ренгартена было и предложение переделать имевшиеся в то время искровые радиостанции образца 1907 года под звучащие, что по его расчетам экономило государству около 8000 руб. на каждую радиостанцию, количество которых на судах флота достигало сотни [136] .

133

ВМФ, ф. 418, on. 1, д. 233, л. 221.

134

Ренгартен Иван Иванович (1883–1920). Капитан 1 ранга (28.07.1917). Окончил Морской кадетский корпус (1904). Служил на эск. броненосце «Полтава» во время Русско-японской войны. Отличился при обороне Порт-Артура. Ранен пулей в локоть правой руки и осколком снаряда в правый висок (9.08.1904, по другим данным, ранение осколком – в грудь). Японский плен. Вернулся из плена 21.01.1906. По окончании с отличием Минного офицерского класса служил в Учебном минном отряде Балтийского моря для специализации в области радиотелеграфирования (1907–1912). С 1912 г. – офицер штаба Балтийского флота: 2-й флагманский минный офицер (радиотелеграфный офицер) (1912–1917), помощник флаг-капитана по оперативной части, начальник разведывательного отделения, флаг-капитан по оперативной части (1917). Уволен со службы (30.04.1918). По предложению Н.Л. Кладо преподавал в Морской академии на кафедрах Истории морской войны и Службы Генерального штаба, был редактором оперативного отдела Морской исторической комиссии (1918–1920). Одновременно преподавал в радиотелеграфном классе Соединенных классов Курсов командного состава флота. Автор «Очерков по тактике минного дела», учебника «Радиотелеграфное дело», рукописей для курсов военно-морского отдела Академии, истории войны на Балтийском театре. Неоднократно выбирался в члены судов чести, единогласно был избран в Исполнительный комитет Гельсингфорского Совета депутатов I созыва. Автор иллюстраций «Морской транспорт всех времен и народов» в журнале «Балтийский морской транспорт», эскизов к финскому народному эпосу «Калевала». Умер от сыпного тифа.

135

Независимо от характера источника первичной энергии радиостанции разделялись на: искровые – отправители которых работали относительно редкими или, по крайней мере, нерегулярными разрядами (искрами), вызывающими в приемниках (телефонах) треск или шум; звучащие – отправители которых работают регулярными разрядами музыкальной частоты, вызывающими в приемниках (телефонах) звук музыкального тона определенной высоты; незатухающие – отправители которых излучают в пространство непрерывный поток электромагнитных волн равной амплитуды, требующий для своего обнаружения в приемниках особых приспособлений. См.: Ренгартен И.И. О радиосвязи в военном флоте // МС. 1920. № 1–3, с. 39–40.

136

Карпов Д. И.И. Ренгартен. Некролог // МС. 1920. № 1–3, с. 1–2.

Кедрин в свою очередь по результатам поездки высказал ряд рекомендаций по улучшению организации связи на Балтийском театре [137] . Например, предлагалось уменьшить число радиостанций, расположенных в пределах Финского залива, а оставшимся – ограничить излучаемую энергию до минимально необходимой. Предложено было разработать схему связи и специальную инструкцию для переговоров по радиотелеграфу. Для увеличения дальности радиопереговоров Кедрин рекомендовал перейти от приема телеграмм «на ленту» к приему «на слух». Наконец, он рекомендовал по примеру Черноморского флота «производить наблюдение сношений между иностранными станциями», т. е. организовать ведение радиоразведки.

137

РГА ВМФ, ф. 418, он. 1, д. 233, л. 221.