Невидимый Патруль
Шрифт:
– Шиура, - обратился Гарен к Зурии.
– Да?
– молниеносно откликнулась та.
– Знаешь, я чувствую на востоке большое скопление энергии...может, там собрались теклары из разных городов?
– Может...
– Шиура задумчиво посмотрела на пока бледную луну, которая мутно светилась вдали, словно глаз погибшего Шукиями.
– Погоди, - насторожилась хищница, а с-с-с чего это ты так легко выдаёш-ш-шь с-с-своих друзей? Вы ведь обычно молчите, как вампиры, которые полный рот крови набрали, - она бросила на спутника полный недоверия взгляд.
– Я сейчас себя не контролирую, это
– воскликнул Гарен. Он сказал не всю правду: пентаграмма могла заставить его сражаться с текларами, могла практически лишить рассудка, заставляя смотреть на себя со стороны, но она не действовала, как сыворотка правды. То есть, пентаграмма только ограничивала. Но Зурию это успокоило. Она подумала, что Мидиас, возможно, создал новую вариацию древней печати, усовершенствовав её.
– Ладно, допус-с-стим, что с-с-сейчас ты не врёшь. Но Мидиас-с-с с с-сказал ос-с-ставаться в Вареас-с-се. Так с-с-с какой радос-с-сти мы полетим куда-то ещ-щ-щё?
– А может это и не теклары вовсе, - размышлял вслух Гарен, - может, это Шукиями с ума там сходят. Вдруг они возьмут и сожрут всех?
– Х-м-м...
– Зурия прислушалась к своим ощущениям. Действительно, на востоке, куда Мидиас никого не посылал, чувствовалась яркая, тяжёлая энергия Шукиями, которые вообще должны были атаковать северную Гилладу.
– Чувствуешь? А ведь они, по идее, совсем не там должны быть. Слишком голодны, наверное, вот и ослушались.
– Хе, моё прис-с-сутствие там не обязательно. Хватит и сотни из моих подчинённых. Хейтер и его дружки с-с-сразу как ш-ш-шёлковые с-с-станут.
– Шиура пискнула на неслышимой человеческим ухом частоте. В небе показались другие Зурии, её подчинённые. Они вытягивали шеи, тихо шипели, перебирали лапами.
– Вы полетите на вос-с-сток . Хейтер возомнил о с-с-себе с-с-слиш-ш-шком много. Ему надо напомнить его мес-с-сто, - хищно полупрорычала, полупрошипела Шиура. Сотня Зурий тут же унеслась вдаль, по следу тяжёлой энергии Шукиями, коих в таком количестве ещё легче было вычислить.
Гарен старался себя успокоить. Он был на грани паники. Трюк не прошёл, Шиура не рискнула ослушаться приказа Мидиаса. Вот ведь...послушная какая....Гарен лихорадочно придумывал новую отговорку, чтобы не столкнуться с текларом, который уже подлетал к ним. В сумерках Гарен видел так же хорошо, как днём. И он сразу узнал того, кто сейчас с косой наперевес приближался к ним. Белые волосы, собранные в высокий хвост, тускло поблёскивали в лунном сиянии, коса ловила лунные блики, взгляд так и прожигал насквозь. Это был Хен. Сердце у Гарена бешено заколотилось. Он хотел крикнуть брату, чтобы тот не приближался, но его словно сковало по рукам и ногам. Так вот как действует этот уровень контроля...прямо как узда: пока ты не сопротивляешься, кажется, что свободен, но как только повернёшь не туда, узда сразу натянется, указывая тебе правильное направление.
– Понес-с-с-слась!
– завопила Шиура, пикируя на Хена. Он ловко увильнул в сторону, переместившись за спину хищнице. Он уже хотел нанести удар, но узнал того, кто сейчас сидел на неведомом существе. Подросток застыл в недоумении.
– Гарен?
– неуверенно и робко спросил Хен, - это ты? Ты...жив?
"Не приближайся,
Шиура воспользовалась замешательством врага и ринулась в атаку. Она понимала, что тот не успеет уклониться. Зурия решила разобраться с ним и продолжить выполнение поручения.
"Не смей его трогать!" - мысленно завопил Гарен.
"А что?
– насмешливо поинтересовалась хищница, - он тебе так дорог?"
'Если ты...если ты только когтём его тронешь...'
"Что тогда? Ты ничего не сможешь сделать, благодаря пентаграмме. Ты даже пальцем пошевелить не сможешь, не то что драться со мной. И вообще, - даже в мыслях чувствовалась желание Зурии сбросить теклара со своей спины, - ты, кажется, не в том положении, чтобы мне приказывать. Если бы не запрет Мидиас-с-са, я бы тебя убила"
– Гарен, это правда ты?
– слабо улыбаясь, спросил Хен.
"Только не это, - мысленно простонал Гарен, - только не приближайся, я тебя очень прошу! Слышишь?!"
"Он тебя не услышит, - мысль Шиуры подтвердила наихудшие опасения юноши, - пентаграмма блокирует твои мысли, теклары не могут их слышать. Так что даже не пытайся"
Хен увернулся от атаки Зурии: он переместился ей под живот и полоснул по большой ромбовидной пластине. Коса отскочила, не причинив хищнице вреда.
– Но...почему ты с ней?
– продолжил младший, отлетев в сторону. Он явно не хотел сражаться с братом. Хен вообще не понимал, что происходит: если это действительно Гарен, то почему он на стороне врага? Он ведь ни за что не перешёл бы на сторону Мидиаса! Значит, Мидиас что-то с ним сделал?
Гарен изо всех сил сдерживал свою косу. Влияние пентаграммы заставляло его сражаться с родным ему человеком. Юноша понимал, что ещё чуть-чуть - и он не выдержит. Если бы у него только хватило сил...Гарен вновь попытался вырваться, собрав волю в кулак. На секунду ему показалось, что всё получилось: пентаграмма больше не светилась, коса снова была ему подвластна. Юноша облегчённо вздохнул. Но тут же пентаграмма засветилась ярче прежнего, обжигая руку холодом и жаром одновременно. Сознание снова стало уплывать, чувства притупились. В голове была только одна мысль: стоящий перед ним теклар - враг, которого надо уничтожить. Тело, которые перед этим было словно ватное, сейчас напряглось и приготовилось атаковать. И Гарен уже не мог это остановить: тело ему больше не подчинялось. Ему оставалось лишь одно: с ужасом смотреть на то, как его тело сражается с Хеном. Только бы у его брата хватило ума и силы воли нанести удар...Гарен не зря опасался, что Хен не посмеет этого сделать.
– Ответь хоть что-нибудь!
– крикнул в отчаянии Хен.
– Да, это твой брат, - чересчур сладким голосом отозвалась Шиура, - но он не по своей воле на тебя нападает. Понимаешь, есть такие вещи, как гипноз...
"Зачем...зачем ты ему это рассказываешь?"- Гарен опешил. Он не понимал, что этим может выиграть Зурия. Хотя, погодите...Гарен похолодел. Он понял, зачем Шиура это сделала. Конечно, Гарен не сможет остановиться. А Хен, который и так колебался, не сможет сражаться!