Невидимый рубеж. Книга первая. Операция начнется в полдень
Шрифт:
– Да брось ты!
– Не будьте наивным человеком, Михаил Яковлевич. Бандиты сейчас активно идут во власть. У них появились деньги, солидные капиталы, и никто не хочет, чтобы все в одночасье улетучилось. Им нужны гарантии неприкосновенности, а это может дать теперь Дума. Так вы его примете?
– У меня, в принципе, есть время до обеда, – согласился Плотников, посмотрев записи в ежедневнике. – Пусть приходит сейчас, пока есть окно. А еще лучше, если ты его проведешь вроде как своего знакомого, не хочу, чтобы Веревкин на него обратил внимание.
С Матвеевым Геннадий договорился сразу, позвонив из кабинета Плотникова по известному ему номеру.
– Пойду его приведу, – предупредил он Михаила Яковлевича.
– Давай, давай! – разрешил тот. – Я пока посмотрю бумаги.
Выйдя в приемную, Бондаренко увидел, что молоденькая секретарь, чуть наклонив голову с заплетенной золотистого цвета косичкой, сосредоточенно печатала на машинке. Лицо ее обладало правильными чертами с несколькими крупными деталями, которые его совсем не портили: большие глаза, большой рот, прямой нос, удлиненный овал лица. Геннадий отчего-то захотел похвастать перед этой незнакомой ему девушкой.
– Настя, – сказал он со значением, – я сейчас приведу к Михаилу Яковлевичу одного человека на беседу. Плотников просил, чтобы его в это время не беспокоили.
– Хорошо! – спокойно произнесла Настя.
– Это не простой человек, он самый главный у нас в области по части…– Бондаренко замялся, не зная, как мягче сказать, – ну, по части криминала, что ли.
В глазах Насти возник интерес.
– Он что, бандит?
– Нет, он бизнесмен – уважаемый человек.
– А в колониях, – девушка на мгновение задумалась, – он кого-нибудь знает, например, в нашей, Клыковской?
– Наверное. Можно спросить у него.
– Хорошо, я спрошу.
Не добавив больше ни слова, девушка повернулась к пишущей машинке и снова быстро застучала по клавишам, сухим треском наполняя приемную.
В прохладном холле областной администрации его уже ждал Матвеев. По виду он выглядел как бизнесмен средней руки: дорогой костюм, кожаный портфель, коричневые туфли известной фирмы. На пальцах золотые перстни-печатки. Заметив Бондаренко, Матвеев подошел к нему, и они коротко поздоровались.
Каждая встреча с Матвеевым или как звали его среди криминала – Матвеем, с той минуты как их познакомил Беспалый, вызывала у Бондаренко неведомый, безотчетный страх. Такой страх испытывает слабое животное, повстречавшее в лесу хищника. Никогда не знаешь наперед – сытый хищник или голодный, пропустит он тебя или бросится в погоню. Инстинкт в таких случаях диктует меры самосохранения, лучшая из которых, держаться подальше от опасного зверя. Но бизнес иногда сильнее инстинктов, и Бондаренко был вынужден поддерживать отношения с бандитским авторитетом.
В приемной Матвей тоже обратил внимание на миловидную Настю. Он негромко поздоровался, а та оторвалась от машинки, подняла голову.
– Михаил
Они вошли в кабинет. Судя по еще более покрасневшему лицу, Михаил Яковлевич в его отсутствие добавил не одну рюмку коньяка. «Хотя бы хватило до конца разговора, – подумал с неприязнью Бондаренко, – здесь дела надо делать, а он бухает как сапожник».
– Проходите, садитесь! – радушно предложил Плотников. – Мне Геннадий уже рассказал о вас, господин Матвеев. Какие проблемы? Чем может помочь облкомимущество?
Кашлянув в кулак, Матвеев сказал:
– Да у меня особых проблем вроде нет. Хотел вот с вами познакомиться, Михаил Яковлевич, лично.
– Очень приятно! – ответил Плотников, сбитый с толку. – Что у вас за бизнес, чем занимаетесь?
– У меня несколько продуктовых магазинов. Но есть хорошая тема. Геннадий посоветовал вложить капиталы в ликеро-водочный завод в Краснокаменске. Потому недавно на аукционе я купил спиртовой завод.
– Да, этот бизнес будет давать хороший доход. Народ у нас пьющий, причем пьет в любое время и при любых правителях: что при царе, что при коммунистах.
– Не знаю, что делать с работягами на ликеро-водочном, – продолжил Матвей, собирая жесткие складки вокруг рта. – Половина из них пьет по-черному, выгонять надо, но у меня условия конкурса: нельзя трогать трудовой коллектив в течение года после приватизации. Михаил Яковлевич, можно ли этот пункт обойти? Сильно он мне мешает!
На мгновение задумавшись, Плотников сказал, отводя глаза, чтобы не сталкиваться с неприятным взглядом Матвея:
– В каждых правилах есть исключения. Я думаю, что надо подготовить толковое обоснование. Например, в связи с реконструкцией цехов предприятия требуется сокращение рабочих кадров. Подумайте с Геной, у него есть юристы. Бумагу направите на мое имя, а я постараюсь ее протолкнуть наверх, ускорить процесс, как говорил в свое время незабвенный Михаил Сергеевич Горбачев. А у меня к вам, в свою очередь, тоже есть просьба: у моего секретаря проблемы с мужем. Вы ее видели в приемной. Его вроде как посадили, и он сейчас в Клыковской колонии. Ей нужно передать вещи, я не знаю, может, деньги… У вас есть возможности?
– Конечно, Михаил Яковлевич, попробую помочь, – Матвей ненадолго замолчал, словно просчитывал ситуацию, затем решил поменять тему разговора. – Знаете, у меня сегодня маленький праздник.
– Что такое? День рождения?
– Ну, можно сказать и так. Я сегодня открываю казино, и хотел бы вас пригласить вместе с Геннадием. Открытие будет в семь вечера, так что милости просим!
– Казино? – удивился Плотников. – Но вы говорили о другом бизнесе.
– Знаете, экономисты советуют диверсифицировать: нельзя класть яйца в одну корзину.