Невинная для Сурового
Шрифт:
Айдаров неспешно обходит лавку. В каждом его движении сквозит нечто животное. Резкое, порывистое.
Будто зверь подступает ко мне. Вплотную.
— Вы… вы так рано, — выдаю. — Вчера говорили, что…
Под его взглядом осекаюсь.
— Раньше освободился, — заявляет.
Опять на губы смотрит. Еще более пристально.
Мои нервы сдают окончательно.
— Не надо так на меня смотреть, — выпаливаю.
Обнимаю себя руками. Безотчетно. Закрыться от него хочу. Хотя
— Как? — спрашивает он.
И будто усмехается. Совсем слегка. Углы его рта едва заметно приподнимаются. Показываются зубы.
— Как-то плотоядно, — произношу тихо.
Другого на ум не приходит.
— Слово-то какое, — хмыкает Айдаров.
И снова — не то ухмылка, не то оскал.
А дальше меня кипятком окатывает. Потому что крупные ладони опускаются на мою талию. Рывком притягивают вплотную.
Он буквально впечатывает меня в себя.
От шока даже дернуться не могу. Лишь еще больше глаза распахиваю. Смотрю на него, окончательно теряясь.
Это и близко нельзя сравнить с осторожными прикосновениями Дениса.
Меня в захват берут. В капкан заключают. Уверенно. Жестко. По-хозяйски. С полным осознанием собственной власти.
И ни дернуться, ни увернуться шанса нет.
Понимаю это, когда все же пробую из его рук выпутаться. Пусть слабо сперва, но все же начинаю вырываться. А после пробую освободиться уже гораздо активнее.
Напрасно.
Он больше не усмехается.
Склоняется надо мной. Притягивает настолько крепко, что могу ощутить всю силу и мощь его мускулов.
Твердый. Раскаленный. Он похож на скалу. Но чувствуется будто бурлящий огнем вулкан.
— Вы что делаете? — бормочу. — Прекратите.
Хлопаю его по ладоням. Пытаюсь оттолкнуть его руки.
С Денисом это всегда работало.
Но тут… он будто не замечает моего сопротивления. Или никакого значения ему не придает.
— Ты моя, — заявляет Айдаров. — Делаю, что хочу.
— Нет, — отчаянно мотаю головой. — Нет, нет. Мы еще не женаты. Вы не имеете никакого права так меня трогать.
Он лишь бровь приподнимает.
— Жених не должен так себя вести, — продолжаю бормотать, надеясь, что все же достучусь до него. — Мы вообще не должны вот так встречаться. Наедине. Без присутствия моих родственников.
— Чего? — кривится.
Айдаров не привык, когда ему отказывают. А может он и вовсе забыл, что это такое.
— Отпустите, — от волнения закашливаюсь и срываюсь на шепот. — Нельзя так. Неправильно.
— Ты моей женой скоро станешь, — чеканит. — Уже через несколько дней. Так чего ждать?
Что?..
В каком это смысле он спрашивает — чего ждать?
Не хочу знать ответ. Лучше не знать, да.
— Нет, — выдаю
— Ну тебе может и неизвестно, что случится, — резко говорит Айдаров. — А я знаю наверняка. Моя ты теперь, Аня. Привыкай.
— Я… — начинаю и осекаюсь.
Такие у него глаза сейчас, что все слова из головы вылетают. Фразы забиваются в горле.
Сердце дико колотится. По телу мелкая дрожь пробегает.
— Лучше начинай сейчас привыкать, — чеканит Айдаров. — Ко мне. К тому, что мне нравится и как нравится. Потом легче будет.
Смотрю на него. Едва дышу.
А он больше не ждет.
Склоняется надо мной и впивается в мой рот. Жадно. Почти грубо. Проталкивает язык между губ, чтобы скользнуть по моему языку.
Замираю под его бешеным напором.
Задыхаюсь.
Я даже с Денисом ни разу так не целовалась. А ведь мы настолько давно знакомы. Но не позволяла ему так себя тронуть.
А этому — мои позволения не требуются.
Он разрешения не спрашивает. Берет. Властно. Жестко. Собственнически.
8
Теряюсь под натиском Айдарова.
Он действует настолько резко и порывисто, захватывая мой рот в плен, что я будто подвисаю, даже сопротивляться перестаю.
Да и нет для сопротивления ни малейшей возможности.
Он давит. Душит.
А в голове громом отбиваются его резкие слова.
«Привыкай. Ко мне. К тому, что мне нравится и как».
Лучше будет… привыкать.
Поцелуй набирает обороты. Жестче. Острее. Глубже. И рука Айдарова движется по телу, накрывая меня ниже поясницы, прижимая все крепче, буквально вбивая в мощное, свитое из железных мускулов тело.
Этот его развязный жест наконец помогает сбросить оцепенение.
Вцепляюсь в его руку. Изо всех сил пробую от себя отодвинуть, но как бы я не впивалась пальцами в широкую кисть, его ладонь не сдвигается даже на миллиметр.
Наоборот. Он стискивает меня. Притягивает еще плотнее. Вдавливает мои бедра в свои.
Паника пульсирует внутри. Жених не должен так обращаться с невестой.
Жених…
А что будет, когда он станет моим мужем?
Меня всю передергивает от настолько близкого контакта. От того с какой подавляющей уверенностью, он ко мне прикасается.
Ни на секунду не прекращаю вырываться. Так и стараюсь убрать его руку. Но ничего не получается.
Все заканчивается также резко, как началось.
Все заканчивается, когда Айдаров сам считает нужным.
Он отпускает меня. Разрывает поцелуй. Убирает руки.