Невинная для Варвара

Марика Ани

— Вот и поспим вместе. Не ёрзай!

— Хорошо, я только выключу плиту, — обреченно вздыхает.

Отпускаю. Прекрасно понимая, что не придёт. Испугается и отсидится на кухне. Но нет, через пару минут Жасмин возвращается. Мнётся у порога. Раскрываю руки, молчаливо приглашая к себе. И улыбаюсь сам себе.

Неуверенно просачивается, позволяет обнять. Тяну сильнее на себя и откидываюсь на спину, укладывая малышку на грудь.

— Натан… — выдыхает, сползая под бок, и пытается отстраниться.

— Миллион лет уже Натан. Помолчи, Цветочек, и не дёргайся.

—

Я о швах переживаю, разойдутся ещё.

— Вот поэтому не дергайся. Подумай о моих швах и лежи смирно.

— Хорошо, — покорно соглашается малышка. Сама не замечает, как пальчиками щекочет кожу и поглаживает меня. — А сколько вам на самом деле лет?

— Сколько дашь? — хмыкаю.

— Сорок? — морщит лоб.

— Неужто выгляжу старше Валиева? — возмущённо переворачиваюсь и нависаю.

— А я не знаю, сколько Саиду, — пожимает плечами и улыбается. Ямочки прелестные демонстрирует.

Красивая девочка, чёрт возьми. Основательно залипаю на ней. И с каждым днём труднее себя сдерживать.

— Вы выглядите моложе. Так сколько вам? — отвлекает от развратных мыслей.

— Угадай, — хмыкаю, нависая.

А девчонка задумчиво пальцы выше тянет. На вены на шее давит. Сопит. И вправду пытается угадать.

— Тридцать восемь?

Склоняюсь и сминаю сочные пухлые губы. Я подсел на девчонку. На то, как робко и неумело она отвечает. Сначала напрягается, пытается меня отстранить, но почти сразу же сдаётся. Стискивает тоненькими пальцами пианистки плечи, давит и сама обнимает. Чертовски покорная и отзывчивая. Невинная девочка, никем не тронутая. И мне всю её хочется собой заклеймить. Испортить. В свою тьму утянуть.

— За каждый неверный ответ буду целовать. И не факт, что в губы, — шепчу, оставляя лёгкий укус. Вспыхивает моментом. И без того большие глаза ещё больше округляет.

— Я не..

— Поздно, Цветочек. Не выпущу, — перебиваю, удерживая ёрзающую девчонку. — Угадаешь — сможешь сбежать и спрятаться.

— Тридцать шесть? — осторожно отвечает и напряжённо ждёт.

Медленно склоняюсь, а малышка прикусывает губу и замирает. Даже дышать перестаёт. Едва задеваю губами подбородок, но спускаюсь ниже. Прижимаюсь к артерии, слегка прикусываю кожу на шее и, лизнув место укуса, целую. Малышка дышит с тихим стоном. Дрожит и выгибается, запрокидывая голову выше и сильнее подставляя шею.

— Тридцать? — выпаливает, смотря затуманенным взором.

— Так хорошо шла, — улыбаюсь и закрываю рот очередным поцелуем.

На этот раз никакого сопротивления. Отвечает и позволяет большее. Сама навстречу тянется, за мной пытается повторить, чем сильнее заводит. Возбуждение не просто зудит, горит внутри. С каждой секундой усиливается и толкает меня совратить девчонку. Утянуть за собой и навсегда себе оставить.

— Безумно сладкая, Цветочек, — выдыхаю, ловя её расфокусированный поплывший взгляд. Щеки тут же пунцовеют. Моргает часто-часто и пытается отдышаться. — Продолжим?

Коленом раздвигаю ножки и давлю на лоно. Через тонкие штаны чувствую её жар. Завелась малышка не на шутку. Ёрзает по бедру, усиливает

давление и испуганно дёргается.

— Никто и никогда не касался тебя внизу? — спрашиваю, смещая ладони на ягодицы и теснее прижимая к себе.

— Нет, — мотает головой и опускает глаза, старается увернуться.

— Тише, не бойся меня, — не даю сбежать. Ловлю губами её губы, ласково языком меж них провожу, увлекая. Сам кайфую от того, как её ведет из-за меня.

Перехватываю пальчики и накрываю свой член поверх штанов. Даю прочувствовать, как сильно заведен сам.

— Сожми, — шепчу, и Жасмин смыкает пальцы. — Умница, послушный Цветочек. Давай сильнее.

Толкаюсь и, прикрыв глаза, стону. Чёрт, я кончу прямо в штаны от близости девчонки. Протискиваю между нами ладонь и пальцами давлю меж её ног.

— Ах! — вскрикивает и, испуганно дёрнувшись, воздух глотает.

Отодвинуться пытается, выпускает меня. Спускаю собственные штаны, член, стоящий колом, вываливаю. Жасмин смотрит заинтересованно, в медовых глазах похоть вспыхивает. Хочет сама, но боится собственных реакций.

— Помоги мне, малышка.

Подбадриваю, притягивая, и тонкие пальчики вновь накрывают мою плоть. Подрагивает вся, но обхватывает удобнее. Вскинув голову, смотрит в глаза.

— Вот так, да, — двигаю её рукой, задавая ритм, и целую.

С голодом, грубо. Кусаю губы, толкаюсь языком, съесть её хочу. Трахнуть жёстко, но приходится только целовать до сбитого дыхания. Девчонка ёрзает, в ответ кусается, постанывает, но не прерывает свою ласку.

Пробираюсь под её штаны вместе с мокрющими трусиками. Стоит коснуться оголённой кожи — дёргается и сразу замирает. Опять пугается.

— Тебе понравится, — продолжаю целовать в щеку, прикусываю подбородок, носом веду вниз, оставляю дорожку поцелуев на разгорячённой коже. У неё даже шея краснеет. Возможно, и грудь вся красная. Но пока не раздеваю, иначе точно себя не остановлю.

Веду пальцем между складочек. Медленно, неторопливо. Влагу собираю. Чертовски жаркая и мокрая. Жасмин стонет, раскрывается неосознанно и вновь начинает двигать рукой. Сильнее сжимает и, распахнув веки, смотрит прямо в глаза. Ловит эмоции.

Кружусь вокруг её пульсирующей дырочки. Чёрт, она очень узкая, ещё сильнее сжимается, когда чувствует мои пальцы. Отступаю, возвращаясь к клитору. Выгибается. Хнычет. Сама насаживается и ёрзает. Страстная.

Когда оргазм её полностью накрывает, вскрикивает и в агонии бьётся. Меня по имени зовёт. Протяжно так.

Накрываю её пальцы и сам двигаю. Мне многого не надо, я и так на грани. Кончаю в её ладонь и на простыни. Падаю без сил прямо на неё и прикусываю кожу на шее, там, где неистово бьётся венка.

Жасмин медленно в себя приходит. Возится подо мной, пытается выбраться, но так, чтобы не повредить чёртовы швы. Поднимаю голову, ловя её взгляд. Краснеет опять, старается отвернуться.

— Тебе понравилось? — спрашиваю серьёзно. Нет, не для праздного любопытства и не для того, чтобы потешить своё самолюбие. Чтобы до девчонки донести и успокоить её тараканов.