Невинная для Варвара
Шрифт:
Натан сгребает меня в объятья крепкие и падает на бок. Дышит тяжело прямо в шею, мурашек разнося. Сама жмурюсь и прижимаюсь к его груди. Одновременно наготу скрыть пытаюсь и удержать нечто незримое, ещё непонятное для меня, но чертовски согревающее чувство.
Глава 15. Жасмин
Я сама не замечаю, как впадаю в дрёму в крепких руках и тёплых объятьях. В отличие от мужчины, я полностью обнажена, а его ладони, совершенно не стесняясь,
Только почувствовав, что хватка ослабла, осторожно поднимаю голову. Натан заснул. Выглядит он бледновато. Да и припухлость на скуле отчётливее проявилась. Стараясь его не разбудить, прикасаюсь ко лбу, стирая испарину. Он холодный. Всё же нужно было настоять на полном покое.
Аккуратно выбираюсь из постели. Мужчина не просыпается, чему я радуюсь. Сбегаю в первую очередь в ванную. Принимаю душ и пользуюсь чужим шампунем. Своих гигиенических принадлежностей, кроме новой щётки, к сожалению, нет. Надеюсь, Натан не сильно рассердится.
Переодевшись в чистую домашнюю одежду, хлопочу по дому. Не хочется мешать отдыхать мужчине, да и собственную дурацкую голову нужно чем-то занять, иначе буду копаться в себе и в том, что произошло этим утром. Как бы Натан ни убеждал, что это нормально и правильно, прошлые устои и воспитание не вытравить. Даже если мне действительно было… Хорошо? Нет, это слишком пресное слово и не подходит под описание тех чувств, что испытала в его руках.
— Мышонок! — слышу тревожный окрик и, вздрогнув, срываюсь в спальню.
Время давно движется к закату. Ударно поспал шеф, всё-таки организму необходим был отдых. Но что же сейчас случилось? У порога останавливаю себя и неуверенно заглядываю.
Натан сидит на кровати и основаниями ладоней чешет глаза. Вскидывает резко голову, смотря на меня немного злобно и сонно.
— Что-то случилось? Где-то болит? — шагнув ближе, пробегаюсь быстрым взглядом по голому торсу, останавливаясь на закрытой бандажом части.
— Нет. Решил, что ты сбежала, — усмехается собственным мыслям мужчина.
— Я вас в таком состоянии не брошу, — бурчу, немного покраснев. Да и чувствую вину за его состояние. — Это ведь мои братья сделали, да?
— С чего такие мысли? Думаешь, в Петербурге мало отморозков? — хмыкает Натан и, перехватив за запястье, тянет ближе. К себе на колени сажает. Не сопротивляюсь, просто напрягать его швы не хочу. — И ты опять выкаешь.
Его взгляд останавливается на губах, а пальцы уверенно ложатся на внутреннюю сторону бедра и сжимают ногу. В жар бросает от столь неприкрытого намёка. Или от близости. Судорожно цепляюсь за плечо, желая остановить.
— Прости, я больше не буду, — лепечу, совсем растеряв остатки умных мыслей.
— Как же ты охуенно краснеешь, — выдыхает мужчина, утыкаясь носом в щеку. — Хочется тебя всю съесть.
Не знаю, как отвечать на такую откровенность. Опускаю глаза и губу прикусываю. Меня спасает урчащий желудок шефа. Встрепенувшись, выскальзываю из его рук.
—
— Какую ещё рыбу? — хмурится мужчина.
— Красную, — неуверенно пожимаю плечами. Названия не знаю. Форель, а может, сёмга. Плохо разбираюсь в них.
— Ты опять готовила? — присвистывает шеф.
Киваю. Натан усмехается, головой качает и, морщась, встаёт. Я всё же сбегаю на кухню и сервирую небольшой стол. Сама понимаю, что перестаралась. Куриный суп, запеченная рыба, ещё пол-противня пирога с мясом и компот — явный перебор для нас двоих. Но опять-таки мне нужно было чем-то себя занять. Тут либо уборка, либо готовка. Первый вариант в двухкомнатной небольшой квартире отнял всего час времени.
Мы садимся сытно полдничать, так как до ужина ещё слишком рано, а для обеда поздно. Начальство уплетает всё за обе щёки. Суп в прикуску с пирогом, на второе — рыбу с овощами. Запивает всё это вишнёвым компотом и мычит от удовольствия. Я же с улыбкой просто наблюдаю за ним. Мне нравится его аппетит. А в груди разрастается что-то тёплое, окутывает меня. Ловлю себя на мысли, что хотела бы всегда вот так ему готовить и слушать восхищённые комплименты по поводу кулинарных способностей.
Я знаю, что готовлю хорошо. Это, наверное, единственное, что получается у меня просто идеально. Потому что с ранних лет у бабушки училась и любила проводить время за плитой. Меня это успокаивало и отвлекало. К тому же это единственное занятие, которое поощрялось отцом и братьями. А мне очень хотелось заслужить их одобрение.
— Ты хотела в общежитие съездить, — вспоминает Натан, пока я убираю грязную посуду в раковину. — На работу заскочим и рванём за твоими вещами.
— А как же постельный режим? Врач ведь сказал тебе: полный покой, — напоминаю, включая воду.
— Машину нужно с парковки забрать. Это во-первых. Во-вторых, у нас весь вечер впереди, вернёмся и продолжим наш режим, — эти насмешливо-ехидные нотки я ощущаю даже спиной. Чувствую, как пылают мои щёки. Сую руки в холодную воду, стараясь остудиться. Просто звучит очень двусмысленно. И я ведь про его покой говорю, а не о том, о чём он думает.
Решив, что я согласилась, мужчина уходит переодеваться. Домываю посуду и тоже спешу в гостиную к своим немногочисленным нарядам. Переодеваю джинсы и толстовку. Опять вожусь с дурацким замком. Нужно его отремонтировать нормально. Не сразу замечаю, как Натан замирает на пороге и смотрит внимательно на мои потуги.
— Поехали, Цветочек, останется время — по магазинам пройдёмся, — окликает он.
— Продуктов достаточно, — вскакиваю, накидывая верхнюю одежду.
— Обновим тебе гардероб.
— Нет! — впервые выпаливаю твёрдо и вскидываю подбородок выше. — У меня всё есть, и даже с избытком!
— Ты контракт брачный читала?
— Читала, — хмурюсь, не понимая, куда он ведет. Там ничего не сказано о покупке одежды.
— Ну вот и вспомни пункты твоих обязанностей. И не спорь, — цинично выдаёт Натан и уходит в прихожую.