Невинная ложь
Шрифт:
Не останавливаясь у стойки, Элизабет прошла прямиком к лифтам и нажала кнопку.
— Приемная доктора Моубрея на четвертом этаже, — сказала она. — Вряд ли я об этом когда-нибудь забуду.
Они вошли в лифт. Клэр заметила, что Элизабет судорожно сжимает ремешок сумочки. Ничего не сказав, она погладила сестру по руке.
Элизабет растянула дрожащие губы в улыбке:
— Я в порядке. Честное слово.
— Знаю, — сказала Клэр.
Двери открылись на четвертом этаже. Они прошли по застланному ковром коридору мимо двух бухгалтерских
— Что-то я не вижу на этом этаже приемных других врачей или клиник, — сказала Клэр. — Разве у медиков нет склонности держаться вместе?
— Это зависит от практики, — пояснила Элизабет. — Для психологов и психиатров нет ничего необычного в том, чтобы вести прием в офисных центрах вроде этого. Это обеспечивает приезжающим на прием пациентам большую конфиденциальность.
— Разумно. Никто внизу не знает, куда направляется человек — к адвокату, к бухгалтеру или к биржевому маклеру. Нет надобности афишировать, что идешь к психиатру.
— Я бы не сказала, что Брэд прилагал массу усилий, чтобы скрыть, что я наблюдаюсь у психиатра, — с горечью проговорила Элизабет.
Она повернула за угол и остановилась перед офисом с номером 410. Расправив плечи, она потянулась к двери и взглянула на табличку. На ней значилось «Дж. К. Коннорс, адвокат».
— Подожди! — воскликнула она. — Ты ошиблась дверью.
Рука Элизабет замерла над ручкой. Она тоже удивленно уставилась на табличку.
— Это та дверь, — прошептала она. — Я уверена.
Она открыла дверь. Клэр прошла за ней в скромно обставленную приемную. За письменным столом сидела женщина средних лет и подпиливала ногти. Она подняла голову:
— Чем могу вам помочь?
— Мы ищем кабинет доктора Моубрея, — сказала Клэр.
— Вы ошиблись, — сказала женщина. — Вы смотрели список арендаторов внизу?
Элизабет шагнула к столу. Она была раздражена и напряжена, и ее состояние беспокоило Клэр.
— Это точно тот самый кабинет, — твердо заявила она. — Я помню, как приходила сюда. Я знаю, что кабинет был здесь.
На лице женщины появилось озадаченное выражение. Она потянулась к телефону:
— Я позвоню управляющему. Уверена, он сможет сказать, где находится кабинет доктора Моубрея.
— Его кабинет здесь, — продолжала настаивать Элизабет.
— Сожалею. — Женщина с мольбой посмотрела на Клэр.
— А давно вы здесь сидите? — спросила та, проходя вперед и останавливаясь рядом с Элизабет.
Женщина мгновение колебалась. Затем в ее глазах явственно промелькнуло облегчение.
— Мисс Коннорс открыла здесь приемную примерно три месяца назад. И тогда же наняла меня. Вероятно, доктор Моубрей арендовал это помещение до нее.
— Тогда все понятно, — сказала Клэр и улыбнулась. — Моя сестра посещала доктора более полугода назад. Очевидно, доктор Моубрей переехал.
— Очевидно, — согласилась с ней женщина и настороженно посмотрела на Элизабет: — Теперь понятно, из-за чего путаница.
Было заметно, что
— Да, верно. Извините, что побеспокоили вас. А вам известно, куда мог переехать доктор Моубрей?
— Нет, неизвестно.
— Спасибо, — поблагодарила Клэр. Она взяла Элизабет под руку и повела ее к двери. — Мы поговорим с управляющим центром.
— Его кабинет на первом этаже, — подсказала женщина, обрадованная тем, что посетительницы уходят.
— Спасибо, — еще раз поблагодарила Клэр.
В коридоре Элизабет сделала глубокий вдох и выдохнула.
— Прости. Я едва не сорвалась. Когда она сказала, что никогда не слышала о докторе Моубрее, у меня перед глазами промелькнули все те жуткие месяцы с Брэдом.
— Я почувствовала, что с тобой что-то происходит.
— Несколько мгновений я с ужасом думала только о том, как Брэду удалось убедить всех, что у меня состояние фуги, во время которого я отключаюсь, а потом не могу вспомнить, что говорила или делала.
— Ну, сейчас ты знаешь, что ничего не забыла, — сказала Клэр. — Ты точно помнила, где находится кабинет доктора Моубрея. Пошли искать управляющего деловым центром.
— Он просто исчез, — сказал Рауль Эстрада.
Управляющему центром было лет тридцать пять. Он был одет в накрахмаленную белую рубашку и темные брюки. На его столе царил идеальный порядок: документы, блокноты и регистрационные журналы лежали в аккуратных стопках. Между стопками стояла фотография, запечатлевшая гордо улыбающегося Рауля в обществе миловидной темноволосой и темноглазой женщины и двух смеющихся ребятишек.
Клэр подавила мучительную боль, которая возникала у нее всегда при виде изображений счастливых семейств. Наверное, эта семья не идеальная, подумала она. Идеальных семей не существует. Но почему-то при взгляде на фотографию у нее возникло впечатление, что какая бы напасть ни обрушилась на семейство Эстрада, оно противостояло бы ей единым фронтом.
— И не оставил адреса для пересылки корреспонденции? — спросила Клэр.
Рауль покачал головой:
— Исчез, задолжав крупную сумму по арендной плате. Мы пытались разыскать его, но безрезультатно.
— А вы, случайно, не помните, какого именно числа он исчез? — нетерпеливо спросила Элизабет.
Рауль на мгновение задумался.
— Это важно, да?
— Это очень важно, — ответила Элизабет. — Я была одной из его пациенток.
— Похоже, единственной, — сказал Рауль.
Клэр насторожилась. Стоявшая рядом Элизабет тоже напряглась.
— Вы в этом уверены? — медленно произнесла Клэр.
Рауль кивнул:
— Когда он исчез, я поговорил с другими арендаторами с того этажа. Они в один голос утверждали, что Моубрей держался особняком. Проводил в кабинете очень мало времени. Сотрудники с четвертого этажа вспомнили, что видели только одну пару, регулярно посещавшую его. Они решили, что женщина — пациентка, а мужчина — ее муж.