Невинная обольстительница
Шрифт:
Леди Гринтри и Афродита неловко стояли посреди гостиной в доме Хелен, с интересом разглядывая друг друга. Леди Гринтри попросила увидеться с Афродитой наедине, без присутствия Вивианны, и теперь не знала, что сказать.
– Нам с твоей матерью и так придется нелегко, даже без тебя в комнате, – объяснила она Вивианне утром того дня. – Я отправила Мариэтту погулять с мистером Джардином и Лил – думаю, для нее будет лучше ничего пока не знать. Позволь мне поговорить с Афродитой наедине, а потом, если захочешь, можешь к нам присоединиться.
Вивианна согласилась, но от
Некоторые знакомые Хелен избегали встречаться с ними на улице, а Уильям!.. Эмми вздохнула. Уильям, когда он все-таки нашел время нанести им визит, пришел в неописуемую ярость. Она не видела его таким взбешенным с тех пор, как Хелен сбежала с Тоби. На этот раз он заявил, что она не имеет права скрывать от него такие новости, а он, знай обо всем этом раньше, пресек бы в корне это безобразие. Хотя какое безобразие Уильям собирался пресечь и как он собирался это осуществить, Эмми не знала.
– Это позор на всю семью! – кипятился он. – Что бы сказал Томас? С этим нельзя мириться!
– Боюсь, придется, – спокойно ответила Эмми, явно не собираясь впадать в истерику, подобно брату, мысленно желая, чтобы с ними был Томас. – Ангус Фрейзер поставил обязательное условие, что назначит Вивианну своей наследницей только в том случае, если она признает себя его незаконной дочерью. Вивианна согласна принять это условие. И она намерена истратить деньги на нужды благотворительных обществ. Добрая девушка считает, что осознание того блага, которое она принесет, искупит все скандалы и унижения.
– Благотворительность! – вне себя от ярости вскричал Уильям. – Она хочет потратить целое состояние на каких-то чертовых сирот!
Эмми показалось, что именно это обстоятельство и расстроило брата больше всего – что эти деньги будут потрачены на бездомных детей и бедных, вместо того чтобы быть пущенными на дальнейшее обогащение семейства Тремейнов. Но Уильям на то и Уильям, и с этим ничего нельзя было поделать.
В данный момент мысли леди Гринтри целиком занимала Вивианна.
Бедняжка уже несколько раз получила отказ, принять ее пожертвования благотворительные учреждения не захотели именно из-за скандала, связанного с тайной ее происхождения. Это было несправедливо, и Эмми никак не могла успокоиться. А теперь ей еще предстояло встретиться с Афродитой, куртизанкой. И самое главное – попытаться найти с ней общий язык.
– Вы не такая, какой я вас себе представляла, – в конце концов прервала неловкое молчание Афродита.
Леди Гринтри подумала, что этой женщине и впрямь удалось сохранить свою былую красоту. Вивианна была права – Франческа действительно напоминала ее.
Эмми указала на кресло:
– Пожалуйста, присядьте, Афродита. Могу я вас называть так?
– Разумеется, леди Гринтри.
– Тогда вы должны называть меня Эмми, –
– Я думала, что вы... не знаю. Спокойная, строгая. Думаю, что у вас очень уютный дом, в котором царит лад и взаимопонимание.
– То есть у меня мало общего с Вивианной, не так ли? – спросила Эмми. – Все мои дочери такие разные, Афродита, за это я и люблю их. Я окружила их заботой и любовью с того дня, как впервые встретила их, и, надеюсь, наши отношения нисколько не изменятся.
Афродита кивнула:
– Не спорю. Я бы не посмела забрать у вас ни одну из них. Я знаю, что теперь они не могут быть моими дочерьми. Увы, слишком поздно, ведь прошло столько лет. Но вот если бы я могла... наблюдать за ними издалека, как добрая крестная фея... я была бы счастлива.
– Вы такая стойкая и мужественная, – мягко сказала Эмми.
Афродита пожала плечами, как будто ей было все равно.
– Они счастливы. И это самое главное.
Эмми не стала заострять на этом внимание, хотя понимала, что Афродита относится ко всему не так безразлично, как это может показаться с первого взгляда. Просто так она пыталась скрыть свою душевную боль.
– Я решила поговорить с вами наедине, потому что хочу попросить вас рассказать мне историю их исчезновения. Вивианна говорила мне, что с этим связана какая-то тайна...
Афродита некоторое время смотрела наледи Гринтри, обдумывая ее слова, потом отрицательно покачала головой:
– Простите, Эмми, но я не могу. Я никоим образом не пытаюсь изобразить таинственность. Просто я действительно не могу рассказать вам этого. Пока не могу. Не сейчас. Я показала Вивианне ее отца, хотя он ей не понравился, – добавила она с усмешкой. – Но что касается Мариэтты и Франчески – они должны немного подрасти, и если я буду уверена в их безопасности, то в свое время они все узнают. Однажды их уже украли, и я думаю, вы не хотите, чтобы это повторилось снова.
– Обещаю вам, – заверила ее Эмми. – Клянусь ничего не предпринимать без вашего ведома. Возможно, я даже смогу помочь вам.
Афродита отрешенно улыбнулась:
– Вы действительно очень добры. Спасибо, но я действительно не могу. Это мои заботы, и я не хочу вовлекать в них ни вас, ни девочек.
Эмми покорно вздохнула:
– Хорошо. Я отослала Мариэтту на прогулку. Но я могу позвать Вивианну. Она уже, наверное, с ума сходит от нетерпения.
Напряжение, казалось, покинуло Афродиту.
– Да, пожалуй, – с облегчением сказала она. – Боюсь, Вивианна не подозревает, как жестоко может обойтись с человеком общество, – она, когда леди Гринтри позвонила в колокольчик. – Мне так хочется защитить ее от жизненных невзгод, но, может статься, это принесет больше неприятностей, чем пользы.
– Думаю, она уже все поняла, – грустно сказала Эмми. – Окружающие вели себя просто ужасно. И не только по отношению к ней. По крайней мере у нее есть поддержка всей семьи, за исключением моего брата Уильяма, но от него я ничего иного и не ожидала. Он большой любитель материальной составляющей бытия.