Невинность на спор
Шрифт:
Да, это оно. То самое платье.
Смотрится на ней идеально, подчеркивая и высокую грудь. Скрывая пухлые ляжки. Причем талия при этом выглядит, как будто ее утянули корсетом.
— Не молчи… — просит она, а я не знаю, что сказать, кроме: «Хочу тебя вые*ать».
Прямо в этом платье.
И сперма внутри яиц стала группой поддержки воспаленного мозга и кричит, тряся транспарантами: «Вые*и ее. Засади глубже. Выпусти нас наружу.»
— Полное дерьмо, — говорю, разводя руками.
— Что? – словно не верит. Правильно
– Сиськи на выкате, талия перетянутая, а ноги, как 2 полена. Снимай. Найдем другой магазин.
Поднимаю взгляд на лицо, с трудом отрывая от тонких лодыжек. Понимая мужиков, которые в прошлые века от одного их вида, чуть ли не кончали.
Черт.
Вижу, что переборщил.
Даша не обидчивая, принимает мой юмор, пусть и жесткий, как нечто самой собой разумеющееся, но сейчас ее прямо потряхивает. Лицо краснеет, голос звенит от напряжения.
Она убирает руки за спину.
— В этом и заключается твоя помощь?! Сделать мне побольнее? На хрен мне говорить то, что я и так знаю.
— Малышева…
— Ну жирная! Так чего ты со мной поперся! – орет она со слезами на глазах, вдруг резко снимает с себя платье, оставаясь в одном нижнем белье, и я хочу подойти прикрыть. Потому что выглядит она чересчур сексуально. Не так, как должна.
Уже снимаю с себя джинсовую куртку, собираясь отчитать ее за срам в общественном месте, как в лицо мне прилетает это самое платье.
— Да пошел ты! Выбирай плать своим тупым, плоским курицам, а меня оставь в покое! — продолжает она истерику. Хватает свой балахон с джинсами, сумку и гордо удаляется из магазина.
А мне хочется вырвать глаза всем, кто пялится на ее пухлый, упругий зад.
Блять.
И как после этого залезть к ней в трусы? По пожарной лестнице?
Смотрю вниз на ткань у ног и наклоняюсь, чувствуя пальцами шелк, кружева, тугие спицы на корсете.
Сука…
Вот прям, как сама Даша. Тугие спицы характера. Пышные кружева тела, шелк волос и кожи.
Почему на ум приходит только долбанное слово «совершенство».
— Давайте я повешу, — предлагает услужливая продавщица, но я не отдаю платье. И видя, как хотя забрать другие три, отбираю и их.
Несу на кассу, бурчу себе под нос и выкладывая карточку:
— Пробейте все это. И в пакет там какой-нибудь, подарочный. Сложите.
Глава 48
*** Даша ***
Тебя нежно грубо / TARAS
Человеческие отношения это как игра в лего. Вот двое играют вместе, строят башню. И если каждый добавляет по фигурке, идет на компромис, вносит что-то в эту игру, то она будет продолжаться как можно дольше. Башня будет крепкой, отношения прекрасными.
Но очень сложно играть с человеком, который разрушает башню, порой сам того не замечая.
Для Марка шутки в виде оскорблений норма. Почему же это стало нормой и для меня?!
В ближайшем
Дура. Дура. Господи, ну какая же я дура!
Почему я не могу разорвать этот узел, просто махнуть хвостом и больше не откликаться на его настойчивые звонки и наглые улыбки.
Но нет…
Как мотылек, прекрасно зная, что на свет электрической открытой лампы лечу. Прекрасно понимаю, что ждет там смерть. Смерть от любви к Марку.
Может быть хватит?
Может быть пора идти дальше. Забыть. Даже сменить вуз. С глаз долой из сердца вон?
Но черт… Я же пробовала.
Летом ездила в Англию к тетке по матери. Там провела вполне сносные каникулы, даже поработала в одном модном ресторане. Мне даже улыбнулся англичанин.
И знаете, что? Я все равно смотрела на него и думала «А мой Марк-то лучше!»
Только вот не мой он. Общий. А я этой дружбой все пытаюсь права на него заявить. Но разве есть хозяева у котов? Нет, они сами по себе. И Марк сам по себе. Глупо надеться, что эта дружба удержит его рядом. Ничто не удержит.
— Малышева, ты куда в таком виде? — вдруг слышу над собой бархатный, взрослый голос. Поднимая голову.
— Алекс… То есть Александр Дмитриевич, — лепечу я. Только его не хватало. – А вы здесь какими судьбами.
А может это и есть моя судьба?
Тем более, там вон макушка Марка торчит на третьем этаже торгового комплекса.
Неужели раскаялся и меня ищет? Извинится? Чушь!
Он не знает, что это такое. А может пора показать ему, что я интересую не только продавцов еды, которые живут за счет моего режима обильного питания?
Алекс что-то объясняет, а я уже не слушаю. Беру за лацканы спортивного пиджака, которыми обтянуты его широкие плечи и тяну к себе с мольбой:
— Поцелуйте меня. Прямо сейчас. Так надо!
Глава 49.
Уже глаза закрываю, чувствую шумное дыхание на лице и понимаю, что это ошибка. Не хочу никого целовать. Кроме Марка.
Открываю глаза, понимая, что меня так никто и не поцеловал и вдруг увидела ярость на лице профессора. А еще откровенный испуг. Он даже не попытался расслабиться. Оттолкнул меня и за руку повел из торгового центра.
— Не знаю, что на тебя нашло, но больше так не делай. Поняла?
— Я вам тоже не нравлюсь?
— Если тебе станет легче, нет.
— Не станет, — всхлипываю. Ну что я за неудачница?
— Ты в любом случае собиралась заставить ревновать своего Синицына, а это некрасиво. Использовать другого человека в своих целях.
Ой, какие мы правильные! Ему-то откуда знать?!
— Тогда к чему были эти походы в кафе и разговоры по душам, — не понимаю я. Отнимаю руку, которую после случившегося в кафе держать у него считаю неправильным. Да и вообще. Зря я это затеяла.