Невинность с секретом

Коротаева Ольга

— Нет, — грустно качаю головой. — Больше нет. Я сделала выбор. Я лишь воин Имори.

— Выбор? — В голосе его звучит ирония. — У тебя не было выбора, Лексия.

Я вздрагиваю и решительно отстраняюсь.

— Был. Я выбрала не тебя.

Отвернувшись, направляюсь туда, куда собиралась, — на балкон. Выхожу на полукруглую площадку, вцепившись дрожащими пальцами в каменные перила, запрокидываю голову

и смотрю на звёзды.

Да, он пришёл. Но это ничего не меняет, потому что я теперь другая. Когда он узнает мою тайну, возненавидит.

Ощутив тёплые объятия со спины, невольно зажмуриваюсь и всхлипываю. Слышу звук запираемых дверей и мысленно благодарю понятливую Габель за эти минуты последнего прощания. Хочу насладиться Тагелом, его теплом и ароматом на долгие годы одиночества.

— Я буду скучать, — трусь щекой о мягкую ткань плаща.

— Нет, не будешь, — возражает он и сильнее стискивает кольцо рук. — Я уважаю твоё желание править и даю тебе время днём. А ночью ты будешь со мной.

— Как раз это и не получится, — кривлюсь и, развернувшись в его объятиях, вываливаю на него жуткую правду: — Я теперь уродлива, Тагел. Ты. не захочешь меня!

— Не могу себе представить такой ситуации.

Он прижимает меня своим телом к перилам, и даже сквозь три слоя юбок я чувствую возбуждение мужчины. Осознать, что Тагел здесь и желает меня, оказывается ещё больнее, чем я думала. Не в силах медленно рвать своё сердце на куски, я выпаливаю:

— Иен Огаут, после того дня я каждую ночь превращаюсь в отвратительное чудище…

— Ум-м. — Он касается кожи моей щеки тёплыми губами, и я понимаю, что маски на мужчине уже нет. — Я бы посмотрел на это.

— Тебе недолго ждать, — отвечаю ему в губы, мечтая впиться в них страстным поцелуем. Впитать вкус любимого мужчины, вобрать его в себя как можно больше. В последний раз.

— Скоро полночь.

Тагел целует меня. Жадно, со всем пылом, проникает горячим языком меж губ, исследует мой рот. Владеет мной всецело, пробираясь в мои мысли и желания, становясь смыслом моей жизни. Время тянется сладостно долго и пролетает как один миг. Я хочу остановить его, но понимаю, что тогда закончится и жизнь. Могу лишь запомнить, впитать и запечатлеть это невероятное головокружение в памяти.

Я так растекаюсь в наслаждении, что не сразу понимаю, что

иен отстраняется. Мысли мои путаются, кожа становится нестерпимо чувствительной, а зрение и слух невероятно острыми. Как всегда перед наступлением полночи. Скоро я покажу своё уродство любимому, и он навсегда отвернётся от меня.

Проклятье!

— Как твоё настоящее имя, воин? — шепчет Тагел.

— Саша.

Я успеваю назвать его прежде, чем меня накрывает первой обжигающей волной превращения. Сейчас оно проходит легче, но всё же весьма болезненно. Суставы будто выкручивают из тела, а вместо них втыкают острые раскалённые спицы. Я извиваюсь кольцами, зная, что уже стала огромной, покрытой страшными пупырчатыми чешуйками змеёй с четырьмя лапами.

— Глазам не верю, — отшатывается Тагел, и я готова завыть от отчаяния, но тварь, в которую я превращаюсь каждую ночь, издаёт лишь тихое шипение. Иен восторженно восклицает: — Ты не воин. Ты — дракон!

«Кто? — изумляюсь я и, выпуская раздвоенный язык, мотаю головой: — Ты ослеп? Посмотри внимательнее. У драконов есть крылья!»

— Только у самцов, — хрипло смеётся он, и у меня сердце подпрыгивает к горлу. — А ты — молоденькая самочка.

Миг, и Тагел сам обращается драконом. Опустив к моим лапам свою гибкую шею, он, как и раньше, приглашает меня в полёт. Отчаянно смущаясь, я заползаю на него и оборачиваюсь вокруг его тела, будто сверкающее в свете звёзд ожерелье.

Мы взмываем в небо, и меня охватывает невероятная эйфория. Все тревоги тают, и злость на богиню покидает меня.

«Я — драконица?! Я думала, Имори меня прокляла, чтобы я не могла к тебе приблизиться… Но оказалось, это её невероятный дар!»

«Понимаешь, что это значит? — слышу вопрос. — Ты наверняка и совершенно точно моя истинная пара, воин!»

«Я не хочу быть твоей истинной парой! Я желаю быть твоей любимой.»

«Я так страстно хотел, чтобы ты оказалась истинной, — признаётся он, — потому что сначала ты стала любимой».

«Ты невыносим, Тагел иен Огаут!»

«Ты прекрасна, Саша иенна Огаут», — слышат лишь звёзды и моё пылающее сердце.

Конец