Невинность

Свино Ли

Маркус наблюдал за ней с выражением, похожим на веселье, пока ел. Она смутилась, когда опустила взгляд и поняла, что съела почти всю порцию, а он съел только половину.

— Я передам твои комплименты повару.

Кора почувствовала, как ее щеки запылали, но решила, к черту все. Хорошая еда есть хорошая еда, и она не станет стесняться, что наслаждается ею.

Разве Мейв не внушила ей, что счастье и свобода начинаются с нее? Она не совсем понимала, что она имела в виду, но догадывалась, что это как-то связано с отношением и мировоззрением.

Она могла сидеть здесь, дуться на свое положение и ковыряться в еде.

Или же она могла наслаждаться восхитительной пастой, быть довольной тем, что провела отличный день в приюте со своей хорошей подругой, и сегодня вечером, если судить по примеру прошлой недели, ее день закончится, по крайней мере, одним потрясающим оргазмом.

Неужели все так просто?

Быть счастливой в своей клетке и радоваться жизни?

— О чем ты таком серьезном задумалась?

Кора снова посмотрела на Маркуса. Она не знала, как надолго задумалась, но сейчас он почти закончил со своей пастой. Он посмотрел на нее поверх бокала с красным вином.

— Ни о чем, — последовал ее резкий ответ, но затем она глубоко вздохнула. Это ведь она сказала, что хочет поговорить об обычных вещах, верно?

— В общем, мне всегда интересно… о чем думаешь ты и чего ты хочешь.

Маркус снова удивился. — Что ты имеешь в виду?

Она и вправду это сделает? Может быть, из-за того, что она провела день с Мейв, или потому что Маркус в последнее время, относительно к ней хорошо, но она решила рискнуть.

— Ну, — медленно начала она, — я не могла не заметить, что в последнее время все… изменилось.

Он молчал, и она продолжила:

— …и я думала, мне было интересно, все еще ли ты полон решимости, э-э, сделать меня… ну, несчастной.

Она опустила взгляд на тарелку, но быстро посмотрела на него. Бесполезно, потому что по его лицу нельзя было понять, о чем он думает.

Собравшись с духом, она продолжила: — Поэтому подумала, что если ты хочешь отомстить моему отцу, то, что мы вместе, независимо от того, счастлива я или несчастна, все равно делает свою работу. Потому что, думаю, ты последний человек на земле, с которым он хотел бы меня видеть.
–

Пора поскорее выложить все остальное. — Я никогда не знала его, поэтому не чувствую к нему никакой преданности, и с моей мамой у меня никогда не было хороших отношений. Во всяком случае, я пытаюсь сказать, что жизнь здесь, в Нью Олимпе, жизнь с тобой, может быть прекрасной. Я имею в виду, что могла бы быть счастлива, если бы ты не возражал против того, чтобы я выходила из дома и не сидела весь день взаперти.

И я могла бы превратить его в уютный дом для тебя, — поспешно добавила она. — Я могу готовить и убирать…

— С этим может справиться и прислуга, — резко сказал Маркус.

Кора вздрогнула от его голоса, но поспешила продолжить: — Ну, я могла бы заняться и другими вещами. Хм, женскими вещами. — Кора не удержалась и снова уставилась в тарелку. —

Богу известно, что в этом отношении мы вполне совместимы. — Она сделала быстрый вдох и заставила себя снова посмотреть на него. — Я предлагаю, погасить огонь между нами.

— Погасить огонь, — повторил он.

Она кивнула, заставляя себя выдержать его взгляд, хотя, как всегда, сила его взгляда превращала это в нелегкий подвиг.

На мгновение он замолчал, но затем быстро встал и обошел кабинку, пока не оказался рядом с ней. — Я согласен.

Кора почувствовала, как у нее отвисла челюсть. Он согласен? Так просто?

— Хорошо, по рукам, — прошептала она и протянула руку, которую он крепко пожал.

— Завтра придет другой стилист, — сказал он, быстро направляясь к входной двери и увлекая ее за собой.

Что ж, сегодня он был полон сюрпризов. — Куда мы пойдём?

— В театр. Но сейчас мы едем домой.

Глава 23

Водитель свернул с бульвара респектабельных особняков на подъездную аллею и передал по рации привратнику, чтобы тот открыл железные ворота. По периметру участка тянулись ограды высотой в двадцать футов и густая зеленая изгородь. Она скрывала территорию со стороны улицы и отделяла лесопарковую зону от остальной части парка.

Наверное, Маркусу все-таки не понравилась ее идея о прекращении огня, и он привез ее сюда, чтобы убить и похоронить в лесу.

Но нет, тот шаг, который они сделали у «Поли», казался вполне реальным.

Даже сейчас, когда Маркус не разговаривал, а как обычно слушал музыку, он все еще держал ее за руку.

Поэтому она осмелилась спросить: — Куда мы идем? Я думала, ты сказал, что мы едем домой.

— Мы приехали в поместье.

Поскольку он больше ничего не сказал, Кора продолжила: — Поместье?

Маркус вздохнул, но она никогда раньше здесь не была, и любопытство вполне естественно. — Поместье — это место отдыха семьи Убели. Двадцать акров в элитном районе, все еще в черте города. Оно примыкает к большому парку, который занимает еще много кварталов.

— Оазис в центре города.

Маркус кивнул.

— Но, как видишь, вряд ли гостеприимное место. — Он махнул рукой в сторону окон.

И Кора поняла, что он имел в виду. Пока машина медленно ехала по извилистой подъездной дорожке, она попыталась представить себе маленького Маркуса, бегающего по ухоженным лужайкам поместья. Даже днем под вековыми деревьями простирались длинные тени.

Неудивительно, что Маркус предпочитал современный пентхаус темному поместью.

Возведенный из камня, особняк в три этажа возвышался над мощеным двором. Кора готова поспорить, что в доме на ночь могут разместиться двадцать гостей, а в длинном бальном зале — несколько сотен. Сегодня вечером кто-то оставил свет включенным в одной из комнат наверху. Остальные окна, холодные и темные, выходили на окружающий лес.