Невольная связь

Кофф Натализа

И вновь прижался к моим губам своими. Нежно. Аккуратно. Будто боялся спугнуть то наслаждение, в котором я утонула.

Должно быть, я провалилась в сон. Или просто отключилась от пережитого оргазма. А когда открыла глаза, Глеба рядом уже не было. Но из-за закрытой двери в ванную были слышны звуки льющейся воды.

Я боялась пошевелиться. И совсем не хотела, чтобы Глеб вернулся в спальню именно сейчас. Мне нужно было переосмыслить некоторые моменты. Особенно то, что мне понравились ласки Широкова.

Мой

взгляд блуждал по комнате и замер на диване с моими вещами. Здесь же была сложена кучкой и одежда Глеба. Темный пиджак, брюки, галстук и белоснежная сорочка поверх всего. Одежда была не той, в которую был одет Широков перед внезапным отъездом. Выходит, успел переодеться. Где-то.

И очень некстати глаза замерли на ярко-алом, почти кровавом, смазанном пятне на белой ткани в области плеча. Под пиджаком этого пятна не было бы видно. Значит, Глеб обнимался с владелицей помады, будучи в одной рубашке.

Я и сама не поняла, почему меня настолько задело это пятно. Подумаешь, пятно и пятно! Но нет, меня швырнуло в странное, крайне несвойственное мне состояние бешенства.

Нет, ошибки нет.

Действительно пятно. И действительно от алой помады, под стать шлюхам. Тем самым, к которым Широков грозился отправить меня на работу.

Я не стала подходить ближе, чтобы рассмотреть следы страсти Широкова и его подчиненной, или к кому он там сорвался столь стремительно. Просто торопливо оделась, аккуратно захлопнула за собой двери и спустилась на первый этаж.

Была мысль – сбежать. Но куда? И потом, Архиповы обещали мне защиту. И мне казалось, что Влад Романович – единственный человек, которого, если не боится, то уважает Широков. Значит, в этом доме я в полной безопасности.

***

Я трусливо спряталась за спиной хозяйки дома, когда услышала громкий голос Широкова. Он, судя по интонациям, с кем-то ругался. Из обрывков фраз я понимала, что дело касалось вчерашних событий. И, да, мне не было никакого дела, что там стряслось. И вообще, пусть сваливает к своим губастым шлюхам. А я еще, вон, кашу не доела на завтрак!

Когда Глеб вошел в столовую, я уже сидела за столом и старательно делала вид, что этого человека здесь попросту нет. Спокойно ела кашу. Кстати, очень даже вкусную. Пила кофе, не менее вкусный. И вообще, меня все здесь очень устраивало. Кроме присутствия Широкова. Он мог бы и уехать, раз уж у него там столько важных шлю... дел, то есть.

– Завтракать будешь, Глеб Алексеевич? – поинтересовался Влад у друга, а я предпочитала не смотреть в сторону Широкова. Рассматривала содержимое тарелки, уткнувшись в нее носом.

В комнате воцарилось молчание. Но я слышала приближающиеся шаги. И по затылку – мурашки табуном.

Глеб остановился за моей спиной. Я увидела его широкие большие ладони, которые

уперлись в стол по бокам от меня. И поняла, что начинаю стремительно краснеть, потому что Широков, не стесняясь Архиповых, сидевших напротив, прижался подбородком к моему плечу, а щекой потерся о мою щеку.

Нет, ну каков нахал!

– Не успею, – с сожалением пробормотал Глеб, а от его чуть хриплого голоса низ живота стянуло невидимыми нитями. – А ты, девочка? Позавтракала?

– Нет! – излишне торопливо воскликнула я.

– Значит, хочешь остаться здесь? – продолжил мужчина говорить мне на ухо.

– Глеб, прекрати давить! – строго заговорил Архипов, глядя на меня через стол, – И вообще, ты же торопился. Езжай.

– Слушаюсь, Влад Романович! – усмехнулся Глеб, а я не знала, то ли отстранится от него, то ли повернуть голову, чтобы касание было более плотным. – Проводишь меня?

– Чего? – не сразу поняла я, что вопрос адресован мне. – Нет!

– Так я и думал, – очень тихо рассмеялся Широков. А от его низкого негромкого смеха хотелось зажмуриться. Вот же... гад! – И почему ты такая неприступная?

Я понимала, что вопрос риторический. Но внутри все еще клокотала обида, потому что я прекрасно понимала: мой затылок упирается в ту самую рубашку, испачканную помадой. Чужой помадой. Не моей.

– Уж лучше быть неприступной, Глеб Алексеевич! Чем... Чем! Таскаться со следами от помады! – фыркнула я.

– В смысле? – уже серьезно уточнил Глеб.

– В коромысле! – припечатала я и отодвинула стул.

Широкову пришлось сделать шаг назад. Я рассчитывала, что мужчина попятится, освободив дорогу мне.

– Благодарю за завтрак, – обратилась я к хозяйке дома с искренней улыбкой на губах,

– Можно я порисую? У вас удивительные виды из окна.

– Сабина! Это не то, что ты подумала! – попытался перехватить Глеб мою руку, но на всю комнату затрезвонил его телефон.

– Вам звонят, – процедила я и отпрыгнула подальше от Широкова, выскочила из комнаты и помчалась вверх по лестнице.

Оказавшись на пролете между этажами, я взглянула вниз. Глеб пытался пройти мимо Влада, а тот негромко что-то втолковывал ему. Слов я не слышала. Они для меня не значили ничего. Главное я уже увидела: след от помады. И он дико меня бесил.

Я влетела в спальню, отведенную мне. Схватила блокнот и коробку с карандашами, и все свое нехитрое богатство прижала к груди. А взгляд метнулся к постели, где Глеб и я...

Уже хотела отвернуться. Нет, нужно поскорее все это забыть. Стыдно ведь. Одно дело, если бы Широков принудил, тогда моя совесть была бы чиста. И другое, когда я сама этого хотела.

На светлом покрывале я увидела небольшой продолговатый футляр.

Нет, ну этот Широков совсем охамел! Выронил, небось. А мне потом предъявит.