Невольница дракона

Счастная Елена

– Вы готовы? – громко спросил Немарр.

Иалина неразборчиво промычала в ответ, даже не способная сказать короткое «да». Маркиз хлопнул в ладоши, и зазвучали первые ноты танца. Музыка эта была хорошо знакома и раньше даже нравилась: казалась будоражащей и в то же время сильной. Но, слушая, как проходит нужный для первого движения такт, Иалина так и не смогла заставить себя пошевелиться.

– Стоп! – скомандовал Немарр скрипачу. Сразу стало тихо. Послышалось разгневанное дыхание мужчины и новый оклик: – Вы там живы?

Показалось, он намеренно не называл Иалину по имени или даже «мадемуазель». Видно, чтобы музыкант и

догадаться не смог, кто пришёл развлекать маркиза. Она пошевелилась, зашуршав тканями и давая понять, что действительно жива.

Выждав паузу, Немарр снова хлопнул в ладоши: мелодия полилась с самого начала. Мысленно уговаривая себя не робеть, Иалина взмахнула руками, пытаясь растормошить собственное онемевшее тело. На нужный такт она выпорхнула из-за ширмы, повернулась, вскидывая вуали, точно крылья. Скрипка бросилась на высокие ноты, полоснула по сердцу жаром. Наконец музыка ворвалась внутрь сквозь толстую корку тела и разлилась ручьём, освежающим, дарующим силы претерпеть всё это.

Иалина прогнулась назад, замирая на миг. Скинула первый платок – и очертания фигуры Немарра, сидящего на одном из стульев, выставленных в ряды, прорисовалась чётче. Он не шевелился и будто даже позабыл про круглобокий бокал в своей руке, который поставил себе на колено. Иалина развернулась, подчиняясь памяти тела и музыке, заскользила по паркету, слыша, как тихо шуршат подошвы тонких туфель по нему. Пронеслась вихрем мимо скрипача, кажется, задев его краем ткани. Освобождённая для танца площадка показалась тесной: настолько ширилась душа от разогревающего её пламени. Огромного, будто поджигающего что-то внутри то ли от написанной когда-то давно мелодии, то ли от движений, казалось бы, незамысловатых, но невероятным образом заставляющих работать каждую мышцу.

Вторая вуаль взметнулась вверх и осела на пол кровавым пятном. Стало легче дышать. Снова перед взором встал неподвижный, словно заворожённый, маркиз. За его спиной, чуть в отдалении, горел камин, подсвечивая оставшиеся платки, смешивая их цвета в один, невнятный и грязноватый. Как будто окружала со всех сторон преграда, от которой нужно освободиться.

Третье покрывало опустилось прямо перед ногами Немарра. Он откинул его в сторону носком туфли. Сейчас уже можно было разглядеть его лицо, немного озадаченное и напряжённое – без сомнения. Иалина вдруг испугалась, что, может, танцует как-то не так. Что ему не нравится и после он придумает какое-то наказание за впустую проведённое время. Под ногу попал ранее сброшенный платок, поехал по скользкому полу – и показалось, что падения не избежать. Иалина изогнула стан, пытаясь найти равновесие и не взмахнуть при этом рукой слишком резко. Взвизгнула скрипка, будто подыгрывая ей. Четвёртая вуаль сама соскользнула с головы, будто ветром её подхватило. Сверкнула рыжим всполохом в огне свечей и замерла прозрачным ковром на паркете.

Как только исчезла пятая вуаль, стало почему-то холодно. Иалина едва не застучала зубами, всё ещё продолжая подчиняться зову музыки, но и осознавая уже, что сквозь всего два тонких платка её прекрасно видно. Всю.

Взгляд Немарра почти явственно впился в неё, тихо звякнул поставленный на столик бокал. Вздох, то ли мучительный, то ли задумчивый, вплёлся между нанизанных на одну нить нот танца. Дохнуло горячим воздухом. Иалина вмиг согрелась, а после и почувствовала, как тонкая струйка пота потекла между лопаток. Казалось, кожа горит, что в комнате

нечем дышать, что даже пол под ногами раскалился, будто сковорода.

Музыка стала быстрее, приближаясь к пику. Сорвалась на крещендо. Иалина приблизилась к Немарру, обогнула его, то наклоняясь ближе и всматриваясь в лицо сквозь прозрачную завесу, то прогибаясь назад и касаясь свободными концами вуалей его одежды, рук и волос. Кружась, отпорхнула в сторону, остановилась – и сдёрнула предпоследнее покрывало.

Уже было всё равно. Хуже не будет. Пройдёт ночь, а утро покажет, возможно ли теперь смотреть в глаза маркиза, не сгорая от стыда за этот танец, которого она вовсе не хотела, но которым – странное дело – прониклась. Будто и правда хотела, чтобы сидящий перед ней мужчина оценил и остался доволен. Чтобы каждое движение, взмах руки или шаг донесли до него то, что было в них вложено. Верно, так когда-то и танцевали драконицы, сгорая и охватывая избранника своим пламенем.

Иалина сжала в пальцах край последнего покрывала. Развернулась к маркизу, словно подброшенная в воздух накалом финальных тактов мелодии. Невесомая вуаль заскользила по плечам, груди, готовая уже осесть облаком на пол. Раскалёнными тисками её локти сжали мужские ладони, останавливая, не давая ткани сползти совсем. Смолкла музыка. Жаркое дыхание окутало лицо, когда Немарр скомандовал скрипачу:

– Вон! Быстро!

Тот отвернулся, сдёрнул с глаз повязку и ушёл, не оборачиваясь.

Иалина застыла, хлопая ресницами, и, охваченная странным дурманом, не сразу поняла, что происходит. Маркиз накинул ей на плечи ещё один платок, закутал, прикрывая проступающую сквозь шифон грудь. Взгляд его опустился по шее и остановился на ожерелье. Немарр сжал зубы и на миг опустил веки.

– Одевайтесь и уходите, – бросил тихо.

Отпустил Иалину и сделал шаг назад. Повернулся плечом, нарочито отводя глаза.

– Вам не понравилось? – Иалина сглотнула сухость в горле.

Как будто бежала не останавливаясь много миль. А теперь снова почувствовала, что сдвинуться с места не может.

– Вам важно знать это? – маркиз усмехнулся. Взял бокал со столика и залпом выплеснул остатки бренди в рот. – Уходите.

– Тогда зачем? – воскликнула невольно, наконец осознав, что случилось. – Вам хотелось унизить меня? В очередной раз показать, что сжимаете в руке поводок?

Немарр посмотрел серьёзно. Налил бронзового оттенка напиток в бокал и всунул ей в руку.

– Вы близки к истерике. Выпейте. Не думая.

Иалина со злости проглотила всё сразу – и задохнулась, как будто ей горло залило лавой. Закашлялась, вытирая тканью выступившие на глаза слёзы. Но невероятным образом из головы вылетело всякое желание скандалить. Однако почти мгновенно его заменила хмельная лёгкость.

Маркиз, ожидая, пока схлынет с неё потрясение от крепости бренди, сам сходил за ширму и принёс сорочку с халатом.

– Если бы я хотел вас унизить, то позвал бы сюда других мужчин тоже. Да хотя бы Анри, который весь день вертелся рядом с вами, словно безмозглый щенок. Вот это было бы унижение.

Он отвернулся, давая одеться.

– Я была одна в комнате с мужчиной, – язык досадно и раздражающе заплетался, но Иалина всё же попыталась вложить в голос хоть долю упрёка. – Почти голая. Как это называется?

Немарр оглянулся через плечо.

– Об этом никто лишний не узнает. Считайте это очередной проверкой и… уроком.