Невольница драконов. Семь дней на любовь

Полынь Кира Евгеневна

— Отлично. Дела?

— Я ненадолго, обещаю, — мужчина поспешил ко мне, коротко целуя в висок. — А вечером приготовлю для тебя что-нибудь особенное, идет?

— Подкупаете, господин дракон, — улыбнулась я, позволяя себе крепче прижаться к пахнущей горькими травами ткани. — Так и быть. Летите по своим делам.

— Ты чудо, Ханнари, — хрипло прошептал дракон. — Будешь скучать?

— Не сомневайся.

— Тогда я буду торопиться домой. Все-таки, когда тебя ждут, это начинает иметь смысл, — многозначительно прижав палец

к подбородку, дракон выразительно прищурил глаза. — Все, я полетел. Не скучай! Киррас за старшего!

— Разумеется, — согласилась я, сложив руки на груди и проводив взлетающего дракона взглядом.

— А я вот без него скучать не буду.

Только что упомянутый лунный подкрался со спины и обнял меня, прижимая к себе и зарываясь носом в волосы на макушке.

— День наедине с тобой… М-м-м… Мечта. Чем хочешь заняться, сладкая?

— А есть предложения?

— Ну-у-у, — задумался он. — Ты можешь сесть писать, и тогда я, так и быть, займусь своей бумажной работой. Или можно поиграть в карты. Или, к примеру, приготовить вместе обед. А если хочется, то можно продолжить пополнять багаж для твоих историй.

Красноречивый намек жарким дыханием ударил в макушку, но я с улыбкой вывернулась из цепких рук и отступила на шаг, хитро прищурившись.

— Знаешь, у меня тоже есть предложение.

— Слушаю, — елейно растянув губы, Киррас повторил мою позу, только вдобавок оперся плечом на стену.

— Пойдем, покажу в доме.

Через три часа дракон уже стонал от усталости, закопавшись в письменных перьях и моих старых блокнотах.

— Ханни, — неожиданно мило сократив мое имя, позвал он. — Ты уверена, что это обязательно нужно сделать сейчас?..

— А когда? Редактор попросил у меня хороший сборник, чтобы отправить его в печать, и сделать это нужно как можно быстрее и качественнее.

— Но здесь же сотни! Тысячи записей! А ты предлагаешь нам все это перебрать, перечитать, отредактировать и скомпоновать! На эту работу могут уйти месяцы!

— Если ты продолжишь причитать, то конечно, — хмыкнула я с издевкой, и в серых глазах вспыхнул огонь.

— Ну, знаешь ли…

Через пятнадцать минут усердного шуршания бумагой, пока я, сидя на стуле, кусала пушистый кончик пера, дракон шлепнул перед моим носом толстой стопочкой аккуратно собранных листков, выразительно поджимая губы.

— Вот. Это мои любимые. Они отлично подойдут.

— Уверен?

Отняв от лица перышко, я продолжала улыбаться, чувствуя себя великим конспиратором и интриганкой.

Занять дракона бесполезной и нудной работой, чтобы избежать близости, было моим гениальным планом на все следующие дни до самого конца насыщения. Поэтому, сдвинув листки в сторону, я многозначительно хмыкнула.

— «Рассказ о семихвостом тигре»? Нет, мне не нравится главный герой.

— Почему? — удивился Киррас. — Ты же сама его написала!

— Любовь прошла, — пожав плечами, ответила я. — Он сильно

занудный. Никаких активных действий, счастье под нос подсунули, и то не сразу разглядел.

— Но мне нравится, что он боролся за свое счастье, когда осознал, — возмутился лунный. — Это отличает его от других — за свое бороться кровью.

Не сорвал, значит. Все прочел. Ну что ж, тогда следующий…

— А «Зеленый гоблин»? Это же юмористический рассказ! Он никак не подходит под любовный сборник.

— Ерунда! — вновь возмутился дракон. — Гоблин всю жизнь жил в своих комплексах и считал себя уродливее пенька. Но ведь именно любимая сделала его счастливым и заставила поверить в себя.

— Его возлюбленной стала мавка с болот.

— Какая разница!? Это любовь! Она преображает даже самые ничтожные создания!

Эх… Знал бы ты, насколько близок к истине…

Взглянув на мужчину из-под полуопущенных век, рассмеялась, заметив, как он крепко сжимает кулаки, планируя отстаивать гоблина любой ценой. До умиления забавно, как взрослый и грозный дракон готов до первой крови спорить со мной, отстаивая интересы выдуманного персонажа…

— Хорошо. Допустим, ты прав, но «Теплая ночь» точно никуда не годится!

— Причина? — рыкнул он.

— Героиня — непроходимая дура. Она вела себя как полная идиотка, отказываясь от принца только потому, что он слишком молод.

— Нет, нет и нет. Это история любви, которая несет в себе огромную мораль! Как ты не понимаешь? Ты же сама это писала! Героиня боялась осуждения и оттого отвергала свою симпатию, но ведь герой смог доказать ей, что мнение остальных неважно, когда речь идет о сильных чувствах! Какая разница, кто ты?! Гоблин или мавка, оборотень или чародейка, дракон или…

— Человек? — подсказала я.

— Да! Это не имеет значения и не может подвергнуться осуждению! Любовь может возникнуть между кем угодно, — понизив голос, продолжил он. — И она не будет значить меньше, чем между кем-то другим. Ханнари?

— Да?

— Ты боишься меня полюбить?

Заданный в лоб вопрос заставил меня испуганно замереть.

Глава 24

— Э-э-э…

— Все эта работа с рассказами — просто отвлечение, я прав? — он укоризненно ткнул пальцем в стопку бумаг. — Ты просто тянешь время, придумывая небылицы о каком-то сборнике? Отталкиваешь меня.

— Нет! Мне правда нужен сборник…

— Да! — возразил он, и я понуро опустила глаза. — Значит, ты все-таки что-то чувствуешь ко мне, так ведь, Ханнари?

— Это неважно, — буркнула я, спрыгивая со стула и пытаясь сбежать.

— Важно. Для меня важно. Если ты меня полюбишь, — его голос дрогнул, хоть дракон и продолжал меня нагонять, — и останешься со мной, я отвечу тебе тем же, не сомневайся. Я умею любить. Во мне ее много, и вся она будет принадлежать тебе.

— Киррас, прекрати!