Невольница
Шрифт:
— Вот такой мне хочется видеть ее, когда она станет невестой Юсуфа. Как ослепительно красива она будет в свадебном наряде!
Ахтар взглянула на карточку и подтвердила:
— Да, она будет прекрасна. А вот еще одна фотография.
Ахтар заметила, как побледнела Суман. Даже прикрыла рукою рот, будто хотела удержать крик. Суман рассматривала карточку широко раскрытыми глазами, потом перевернула ее. На обороте было написано: «Но не бывает то тебя, то меня…»
Она вопросительно взглянула на Ахтар.
— Это тоже Нафис, — объяснила та. — Разве можно не узнать?
— Ее-то я узнала. А кто это вместе с ней в лодке?
— Ах, это! Это Джавид, — ответила Ахтар. — В Нурпуре был раджа Али Хусейн. Вы, очевидно, слышали это имя? Так вот это его сын. Они
— Разумно поступает ваша мама, что сама соблюдает обычай и не позволяет вам показываться ему на глаза, — задумчиво сказала Суман и бросила карточку на кровать.
Ахтар удивленно наблюдала за ней, потом взяла карточку и долго изучала лицо Джавида.
— Вы знакомы с ним? — спросила она.
Суман поудобнее устроилась на кровати, подняла конверт с фотокарточками, которые Ахтар бросила на постель, повертела его в руках, положила на подушку, охватила руками колени и после долгой паузы с трудом выдавила:
— И да, и нет. Единственное, что я могу вам сказать, — не позволяйте встречаться с ним вашей невестке. Это очень плохой человек.
— Родители Нафис — современные свободомыслящие люди. Они принимают у себя всех. Нужны веские причины, чтобы делать исключение для Джавида. А почему им нельзя встречаться?
— Не могу я сейчас ответить вам на этот вопрос. Вы еще ребенок, Ахтар. А я уж такого насмотрелась за свой век…
Ахтар внимательно следила за нею. Когда у Суман вырвалось это горькое признание, она и вправду будто постарела на двадцать лет. Она сникла, добрые блестящие глаза затуманились печалью, сжатые губы стали походить на кровоточащую рану, и вся она как бы согнулась под грузом чего-то тяжелого.
— Ахтар! Я пойду, — чуть слышно сказала она. — Передайте госпоже мой поклон. — Она дошла до двери, остановилась, ласково положила руку на плечо Ахтар и добавила: — Передайте господину Юсуфу, что я согласна учить Нафис пению. Вы, наверное, не знаете, как внимательно отнесся ко мне господин Юсуф. Он ангел, а не человек… В моей душе — безмерная любовь, безграничное уважение к нему. Таких людей поискать. И я… Я не потерплю, чтобы его счастью… Простите меня, — осеклась она. — У меня нет никаких прав вмешиваться в ваши семейные отношения, но когда я увидела эту карточку… Я друг господину Юсуфу, и ведь существуют же какие-то права у друзей… — Заметив, что Ахтар ничего не поняла из ее бессвязной речи, Суман опустила занавеску, попрощалась и быстрым шагом спустилась по лестнице.
Ахтар забыла про уборку. Что тут наговорила эта Суман? Брат — ее друг. Ахтар никогда не слышала, что между мужчиной и женщиной бывает такое. Друг! Ясно, что Суман влюблена в Юсуфа. И откуда она знает Джавида? Как она рассердилась… Откуда она знает его? Мало ли кого ей приходилось знать. Кто считал их, ее знакомых. Никто не знает, откуда она. А брат? Что брат — он готов помочь каждому. Потом ей припомнились слова Суман — простые, искренние и незатейливые, точно такие, какие она не раз слыхала от своих подруг. Суман была веселой и радовалась, когда рассматривала эти фотографии, а стоило ей взглянуть на карточку Джавида — и ее словно подменили. Ей стало жаль Суман. Конечно, Джавид причинил ей какую-то боль, и если он такой человек, то Суман права, надо обязательно предупредить Нафис. Потом она рассердилась на Нафис. Нужно ей было сниматься вдвоем с Джавидом!.. И что это за надпись на обороте? На глазах Ахтар появились слезы. Кажется, брат перестал и надеяться на Нафис. Он, наверное, всерьез считает, что нечего тачать мешковину с муслином. А почему? Чем мы хуже их? Разве только тем, что у нас нет денег. Но зато мы никому не должны, ни от кого не зависим… И где они найдут такого зятя, как ее братец? Правильно говорит Суман, он действительно ангел. Тогда зачем эти рассуждения о дружбе? Что это за дружба?
Ахтар взяла конверт с фотографиями, сунула его в середину альбома, захлопнула альбом, поставила его на полку шкафа и снова взялась за тряпку.
11
Не
Суман вздохнула и задернула занавеску. С тех пор, как она увидела эту фотокарточку, ее ни на миг не оставляло чувство тревоги. Что, если он разузнает, где ее найти. И еще неизвестно, что он может наговорить о ней матери этой Нафис. После вмешательства Юсуфа соседи наконец-то оставили ее в покое. Некоторые даже жалели ее, конечно, им просто надоело злословить или было все абсолютно безразлично, но Суман больше не трогали.
… С каким трудом она добралась тогда до дома учителя Рам Дина! А учитель умер. Еще за месяц до этого. Она тогда впала в какое-то забытье. Она не плакала, не рвала на себе волосы, не царапала лицо, не кусала губы, просто проглотила подступивший к горлу ком и дала себе клятву, что не свернет с указанного им пути. Она рассказала все о себе его старушке вдове. Та пыталась утешить и ободрить ее, называла дочкой и плакала вместе с ней. Но ее слезы не могли смыть стену религии, что стояла между нею и Суман. А потом она и сама во всем зависела от домашних. Суман осталась у них. А на четвертый или пятый день она почувствовала, что сколько здесь ни работай, невестка все равно не потерпит, чтобы в их доме жила красивая молодая женщина. Суман потихоньку принялась искать квартиру, и соседи дали ей вот этот адрес… А потом она пришла к матери Юсуфа, госпоже Асаф. Она еще долго колебалась, но все-таки решила откровенно рассказать обо всем.
Госпожа с большим сочувствием выслушала ее горестный рассказ, долго ее успокаивала и сразу же дала ключи от квартиры. Суман знала, что многие жильцы пытались настроить госпожу против нее, но тщетно. Госпожа осталась при своем мнении, она поверила Суман, а не им. Немалую роль в этом сыграл Юсуф.
Когда она сюда переехала, у нее было только кое-что из одежды, пишущая машинка да четыре с мелочью рупии денег. Это все, что осталось от денег, которые ей тайком от невестки сунула жена учителя Рам Дина. А в тот день, когда Суман уже стала подумывать, не заложить ли ей машинку, госпожа прислала за ней Кариман, и, когда Суман пришла, ей сообщили, что Юсуф подыскал для нее уроки. В тот день она долго и очень ласково разговаривала с Суман. Больше всего говорилось о Юсуфе, и Суман поняла, что все самое дорогое в мире для этой благородной, богобоязненной, мужественной и принципиальной женщины сосредоточено в сыне. Через некоторое время Суман подыскала еще одно место, уроки пения. Иногда Юсуф приносил ей что-нибудь перепечатывать. И хотя все это означало, что она должна трудиться с утра до ночи, она была счастлива. Она даже купила вдове Рам Дина кое-какую одежду. И себе тоже. Одежду, немного посуды, туфли и даже будильник! И ей еще удалось отложить около полусотни рупий. И теперь, когда она как-то устроилась и свыклась со своей новой жизнью, на нее снова сваливается это несчастье… Снова этот человек.
Она ускользнула от Джавида только благодаря тому, что на повороте дороги случайно оказался какой-то благородный человек и, рискуя собственной жизнью, спас ее. Та машина могла сбить его, и никто не проведал бы об этом. Она не знала, кто был ее спасителем, но кто бы он ни был, это прежде всего большой Человек, храбрый Человек. Ведь чаще всего в таких случаях люди предпочитают держаться подальше, чтобы не нарываться на неприятности из-за чужой беды.
Тут без всякой видимой связи она вспомнила доктора Рафика, его голос и то, как он пожал ей руку в ресторане.