Невольные свидетели
Шрифт:
– Корнер дурак. Но я думаю, что знаю причину. Чжоу старше него, она уже была взрослая. А Джинни – еще дитя. Поэтому наверняка с Чанг у него было все, что нужно, - хмыкнул Дин, откидываясь назад и падая на кровать. Джинни недовольно сжала кулаки. Она не знала, что бесит ее больше – то, что ее назвали ребенком, или что она не давала своему парню все, «что нужно». Шеймус удивленно округлил глаза:
– Так что, у вас так и не было секса? Да ладно… - Увидев выражение лица Дина, он усмехнулся. – Даже не отсосала тебе? Да ты гонишь! Я сам слышал, как Забини рассказывал, что они с ней вытворяли после вечеринки у Слагхорна! Неужели соврал, змеюка? – Финниган захохотал. – А было так горячо. Особенно про родинку у нее на…
– Хватит, Шеймус, - оборвал его недовольный Томас. Джинни за стеной кипела от гнева. Теперь она точно устроит этому Забини самый лучший Летучемышиный сглаз.
– Джинни наверняка девственница, - сказал Дин. Иначе бы она не шарахалась так всякий раз, когда я пытался влезть ей под юбку. Я б просто умер, если бы не твоя дружеская помощь, - ее бывший как-то странно ухмыльнулся, а Финниган сразу оживился.
– Это намек, Томас? – Он оглянулся по сторонам и прислушался. Дин поднялся на ноги, достал палочку и наложил запирающее заклятие на дверь.
– Нет, это прямая просьба.
Ухмыляющийся Шеймус подошел к Дину и схватился за его ремень, быстро вытаскивая язычок из пряжки. Потом вжикнула молния, и у Джинни внутри все похолодело. Серьезно? «Дружеская помощь»? Сначала девушке показалось, что ее сейчас стошнит от мысли, что она встречалась с парнем, который… Мерлин, даже думать мерзко. Но потом брюки Дина упали на пол, и она замерла, разглядывая его. Хоть она и жила в доме с кучей парней, видеть, что у них в трусах, ей раньше не доводилось, да и братья ее в этом плане не интересовали, она могла похвастаться тем, что очень прилично воспитана. Не то что некоторые, дающие парням все, «что нужно». Уизли казалось, что эта фраза намертво засела у нее в голове. Но белые пальцы Шеймуса сомкнулись на темном члене Дина, и она перестала дышать. Интересно, что бы она почувствовала, если б не была такой недотрогой и прикоснулась к своему парню… там, когда он однажды ей намекнул. По телу прошла дрожь. Раньше это чувство она испытывала только при виде Гарри, ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Теперь же девушке захотелось, чтобы он потрогал ее… там. Мерлин, как стыдно. Чувствуя, что она покраснела с головы до пят, она собрала всю свою гриффиндорскую смелость и продолжила смотреть. Ведь когда она серьезно захочет с кем-то встречаться (пусть это будет Гарри, пожалуйста), она должна знать, что и как делать. Она дружила только с Гермионой, но та не могла просветить ее в этом вопросе, тоже придерживаясь консервативных взглядов. Луна… вообще, наверное, ничего не знает об этом. Не спрашивать же маму!
Финниган тем временем, некоторое время поработав рукой, опустился на колени, широко открыв рот, и… Джинни, наконец, поняла значение термина «отсосала». Убью Забини. Пусть потом расскажет всем, что не только отсосала, но и откусила все напрочь. Но вопреки всей своей злости девушка ощущала, что низ ее живота наполнился приятной тяжестью, и между ног разливается странное тепло. Не понимая, что происходит с ее телом, она сунула руку под юбку и коснулась себя рукой. Ее белье было мокрым, но прикосновение вышло неожиданно приятным, что удивило Джинни еще сильнее. Томас стонал, Финниган пыхтел, а Уизли смотрела, продолжая гладить себя сквозь ткань кончиками пальцев, все быстрее и быстрее, в ритме с движениями Шеймуса. Пока, наконец, Томас не застонал, отталкивая от себя однокурсника, и по губам того потекло что-то белое. Шокированная девушка отдернула от себя руку, словно она делала сейчас что-то ужасное. Сняв с себя очки и смотав Удлиннители ушей, она кинулась прочь из комнаты мальчиков, пока ее там не застукали. А в голове пульсировала мысль поговорить об этом с Гермионой.
Глава 2. Секс до свадьбы
Джинни сидела в спальне и расчесывала волосы перед сном, глядя в зеркало. Из отражения на нее смотрела усталая девушка с покрасневшими глазами. Она опять тайком плакала в ванной, пока принимала душ. Раньше она почти никогда не плакала, жизнь с шестью братьями закалила ее, но сейчас младшая из Уизли не могла справиться с собой. В этом году сбылось то, о чем она мечтала с десяти лет – она начала встречаться с Гарри. Но счастье продлилось недолго, и Поттер тоже ее бросил, прикрываясь какими-то благими намерениями. Как Джинни ни старалась, она не могла этого принять. Понять – да, но смириться было выше ее сил. Через месяц Гарри должен был приехать на свадьбу Билла и Флер, и девушка надеялась решить свою проблему. Как-то соблазнить Поттера, уговорить снова с ней встречаться, быть вместе. Без него она не хотела ни есть, ни спать. Она даже дышать свободно не могла, грудь постоянно теснила боль. Она красивая, умная, смелая, преданная и не раз показала себя – и
Закончив жалеть себя, девушка легла в кровать, но сон долго не шел, и она гипнотизировала спину спящей на соседней кровати Флер. Вот уж кому повезло. Влюбить в себя самого красивого и веселого парня и собираться за него замуж. То есть, конечно, красота Билла теперь сильно пострадала, и свежие шрамы на лице плохо затягивались, но для Делакур это не имело значения, и из-за этого Джинни с матерью решили смириться с тем, что француженка станет частью их семьи. У Гарри тоже есть шрам, и очки. Он никогда не был писаным красавцем. Но даже если б у него прибавилось с девяток шрамов, Уизли бы не разлюбила его. Неужели он не понимает?
Часы пробили полночь, но Джинни все так же лежала в темноте, думая, что она должна сделать, чтобы завоевать Гарри. В голову упорно лезли мысли только о постели, девчонки в школе болтали, что только так можно влюбить в себя парней. Да и из воспоминаний не шли слова Дина Томаса, подслушанные несколько месяцев назад. Джинни до сих пор помнила то возбуждение, которое накрыло ее при виде того, как Шеймус ласкал Дина. Она иногда пробовала снова гладить себя, но ничего не получалось, приятно не было. А подглядывать за кем-то еще она не решалась. И никакого другого опыта у нее не было. Будь здесь Гарри, она бы не знала, как себя вести.
Неожиданно Флер зашевелилась, а потом осторожно поднялась с постели и огляделась. Джинни в очередной раз притворилась, что спит. Мама из соображений приличий поселила будущую невестку в комнате Джинни, благо дочь почти весь год была в школе, а пару месяцев летом и неделю на Рождество можно было и потесниться. Но девушка иногда просыпалась ночью, а Флер в кровати не было, и Уизли была уверена, что Делакур бегала к Биллу. Естественно, она не была стукачкой и ничего не говорила матери.
Это мой шанс, - пронеслось у Джинни в голове. Дождавшись, пока Флер, накинув халат на сорочку, взяв палочку и постоянно оглядываясь, выйдет из спальни, Уизли поправила свою теплую пижаму, тоже накинула халат и схватила кроме палочки взятые прошлым летом у близнецов предметы – очки и Удлиннители ушей. Подглядывать за своим братом казалось ей неправильным, но другого способа узнать все о том, что делают в постели мужчина и женщина, у нее не было. Нет старшей сестры, которая могла бы ей рассказать. Их отношения с Флер еще не вышли даже на половину того уровня доверия, на котором можно обсуждать такие интимные вещи.
Джинни зашла в пустую комнату близнецов, они все чаще оставались ночевать в своей квартирке над магазином, настолько хорошо шла у них торговля. Когда на свадьбу приедут гости, мать собиралась переселить в эту комнату Билла и разместить с ним Чарли, а Флер с сестрой положить в комнате Билла (которая раньше была комнатой Перси), так как с Джинни будет спать Гермиона. Гарри, понятное дело, будет ночевать у Рона. Но сейчас в комнате Фреда и Джорджа было тихо и пусто, а за стенкой спал (или скорее всего уже не спал) Билл. Джинни развернула свои средства наблюдения и надела их. За исчезнувшей под ее взглядом стеной старший брат и его невеста уже страстно целовались. Билл зарывался пальцами в длинные серебристые волосы Флер, которые блестели в свете луны, падающем из открытого окна. Его сестра могла слышать, как на улице стрекочут сверчки, но все заглушали их стоны и охи. Наконец, Билл подхватил Флер и осторожно положил ее на кровать, словно она была хрустальной и могла разбиться. Джинни прижала ладони к губам, поражаясь, насколько это было красиво. Делакур целовала каждый шрам на лице своего изуродованного жениха, каждый его пальчик, а один взяла в рот и пососала. Билл замычал и, тоже забравшись на кровать, навис над ней, задирая ночную рубашку. Флер с готовностью подняла бедра, и он стянул с нее кружевные трусики. Джинни порадовалась, что свое белье он пока оставил на месте, все-таки негоже было смотреть на брата без трусов.
Опустившись ниже, ее старший брат принялся целовать свою невесту… там, и Джинни вновь почувствовала, как краснеет. Флер развела ноги и тяжело дышала, вцепляясь пальцами то в подушку, то в волосы Билла. Она еле слышно стонала, закусывая губу, и выгибалась, словно хотела достать грудью до потолка. Брат начал делать что-то еще и пальцами, и вскоре француженка задрожала, забилась под ним, как вытащенная на берег русалка, и прижала к лицу ладошку, вцепившись в нее зубами, чтобы не кричать. Завороженная Джинни почувствовала, что готова кричать вместе с ней. Она снова ощутила то тепло внизу живота и засунула руку в свои пижамные штаны.