Невозможная любовь
Шрифт:
Женщина ахнула. Двери лифта открылись.
— Пойдём, дорогая, перекусим, а заодно ты поведаешь мне, как тебе удалось окрутить богатенького мажорчика, пока твой отец закрыл меня за шалость, на которую подбил твой брат.
Женщина еле передвигая ноги, последовала за Соколом.
— Не дрожи так, — обдал её ухо дыханием мужчина. — Я не съем тебя.
Она судорожно выдохнула.
— Пока, — добавил мужчина и рассмеялся. — Пока, не съем, Оленька, пока.
Глава 84
Женщина, поджав губы, из-под опущенных ресниц наблюдала за мужчиной, который развалившись на низком
— Неголодная? — саркастично поинтересовался он, некрасиво вытирая рот бумажной салфеткой. — А мясо в этой забегаловке отличное.
— Забегаловке? — ахнула женщина. — Ты видел цены? Это же мраморная говядина.
— За удовольствие надо платить, дорогая моя, — он снова принялся есть.
— Я тебе не "дорогая"! — наклонилась к нему Ольга.
— Нет, — ухмыльнулся он. — Ты очень дорогая курочка. Моя курочка, которая снесёт для меня золотое яичко и возможно не одно, — подмигнул ей.
— Чего ты хочешь, — устало вздохнула женщина, без сил откинувшись на спинку диванчика.
— А ты ещё не поняла, — тихо засмеялся он. — Не ожидал, что ты настолько поглупела за годы нашей разлуки.
Ольга нахмурилась, нервно схватила стакан с водой и залпом осушила его.
— Для начала, — улыбнулся мужчина, щедро полив мясо соусом, — денег и квартирку.
— Квартирку? — прижала ладони к щекам Ольга.
— Конечно, должен же я где-то жить. Но ты не бойся. Я согласен на небольшую двухкомнатную хибарку в черте города.
— Ты с ума сошёл! — женщина налила себе в стакан ещё воды и жадно выпила.
— Не забывай, Оленька, что помимо основного долга есть ещё и проценты. Немаленькие проценты, скажу тебе.
— Проценты, — судорожно вздохнула она.
— Немаленькие проценты, — причмокивая жевал Сокол. — За молчание, — добавил, прищурив глаза.
— У меня нет столько денег.
— Но есть у твоего мужа. У Димочки.
Ольга побагровела от злости.
— Как думаешь, он вспомнит меня? Водителя, который привозил тебя на свидания к нему?
— Тише, — зашипела она. — Нас могут услышать.
— Боишься? Правильно, бойся. Бойся, Оленька, потому что молчать я не намерен, если не получу то, чего хочу.
Женщина побледнела.
— Ты задолжала мне жизнь, дорогая моя.
Она продолжала молчать. Воспоминания неприятными шипами вспарывали её сознание. Первая любовь, которая трагично закончилась. Возлюбленный, стараниями отца и брата, сел в тюрьму, а она вышла замуж за нелюбимого, нося под сердцем плод порочной, нездоровой, запретной любви. Жизнь, иногда, намного длиннее, чем хотелось бы… И память… Она ранит, каждый раз, как только возникают смутные картинки прошлого.
«А мне? — думала женщина. — Мне разве никто ничего не задолжал?»
— Готова? — Сокол вытер рот салфеткой и смяв бросил её в тарелку.
— К чему? — дрогнул голос Ольги.
Взгляд мужчины опустился на грудь женщины.
— Хочу узнать, чему тебя научил Димка. Ой, — уставился ей в глаза, — прости, Дмитрий Сергеевич.
Женщина вжалась в спинку диванчика, чувствуя, как липкий страх пополз по спине.
Глава 85
«Ненавижу! Ненавижу! — негодовала Ольга, покидая дешёвый мотель на краю города. — Я никогда в жизни не испытывала такого унижения! И этого человека я любила? От него родила Егорушку? Нет, правильно его тогда оболгали и закрыли на долгие годы. И почему он там
Она понимала, что даже получив деньги, Сокол не отстанет от неё. Ещё бы, личная Курица, которая несёт золотые яйца.
Перед глазами женщины возникло смеющееся лицо мужчины. Он затащил её в этот грязный мотель с серым постельным бельём и затхлым запахом. Заставил с помощью угроз раздеться.
По телу пробежала дрожь, от воспоминаний о мужском взгляде, о его нетерпеливых и грубоватых ласках, о внезапно вспыхнувшем обоюдном желании. К её стыду, она испытала такой всплеск эмоций, замешанных на страхе, страсти, боли, унижения и удовольствия, что испугалась. В постели с Димой, она и половины не чувствовала. И думала, что и не способна, на нечто подобное.
«Ненавижу, — повторяла она. — Ненавижу».
Ольга бежала до места, где оставила машину. Бежала, будто вырвались все черти из ада и гнались за ней.
А в это время в номере мотеля хохотал довольный Сокол. Он лежал на кровати на спине в трусах-боксерах, закинув руки за голову.
«Страстная кошка, — размышлял он. — Ломалась, как девственница, а потом всю спину мне расцарапала. Жалко будет, если придётся прибегнуть к плану «Б». Очень жалко».
Он поднялся с кровати и вытащил из небольшой спортивной сумки маленькую видеокамеру. Он заранее проделал дырку в сумке, чтобы высунуть в неё объектив камеры.
— Что ж, — хмыкнул, — посмотрим, что тут за киношку мне удалось снять. Как дорого можно будет оценить приватный сеанс для мужа Ольги.
«Никогда не прощу! — злились змеи на его руках, желая покинуть «холст» и наброситься на предателей, вонзая в них свои ядовитые зубы. — Никогда не прощу! И ты Оленька тоже будешь гореть в аду. В моём собственном аду».
И никто из любовников не знал, что часом ранее, молодая женщина, которая вышла из новенькой многоэтажки, расположенной недалеко от мотеля, чтобы купить продукты в ближайшем супермаркете, была удивлена, когда из автомобиля, припаркованного у аптеки, в десяти шагах от неё, вышла её «хозяйка» в сопровождении незнакомого мужчины с экстравагантными татуировками. Недолго думая, она достала телефон и включив камеру, направилась за подозрительной парочкой, которая скоро скрылась в мотеле.
— Вот так сюрприз, — ухмыльнулась молодая женщина, которая была приходящей домработницей Ольги Николаевны. — Посмотрим, как вы теперь запоёте «госпожа». Удачно я в магазин сходила.
Она сохранила запись и широко улыбаясь, решила всё-таки дойти до супермаркета.
«Скоро у меня будут деньги не только на хлеб с маслом, но и на икру», — улыбалась.
Глава 86
Молодой мужчина в белоснежной рубашке и тёмных костюмных брюках зашёл в один из самых дорогих ювелирных магазинов города. Девушка-консультант с восторгом смотрела на красавца, который снял солнцезащитные очки и улыбнулся ей.