Невозможная любовь

Дёмина Наталья

— Чего? — раздалось старческое кряхтение из одной из двух комнат.

— У нас гости, — выпалила Диана.

— Если это опять Матвей насчёт кабанчика, то скажи, что условия не изменились, — ответил старик.

— Афанасий, — продолжала горлопанить Мария Ивановна, подталкивая растерявшегося Евгения в сторону кухни. — Проходи, вон там можно помыть руки, — указала на простой кран и обычную железную мойку, — и будем чай пить.

— С хлебом, с маслом и мёдом, — подмигнула мужчине Диана.

—

Афанасий, — снова прокричала женщина.

— Иду, — пробурчал старик. Раздалось шарканье и в кухне появился сморщенный, высохший старик. Высокий, чуть сгорбленный, с полностью седой головой. Его прозрачные глаза, когда-то голубого цвета, оценивающе смотрели на незнакомца.

— Афанасий, — улыбнулась ему Мария Ивановна. — Это Евгений. Он поживёт пару дней у нас. Евгений, — обернулась с Жене, — это Афанасий Степанович. Не смотри, что он такой смурной, в душе он добряк.

«Добряк, — протянул руку старику Женя, — как бы он по доброте душевной не придушил меня ночью».

— Здравствуйте — произнёс молодой человек.

— И тебе не хворать, — прищурил глаза Афанасий Степанович, — пожимая протянутую руку мозолистыми и узловатыми пальцами. — Что же ты потерял в наших краях? Али наоборот нашёл?

«Что бабка, что дед будто видят меня насквозь», — подумал Женя.

— Хочу отдохнуть от городского шума, — ответил он.

— Будем считать, что я поверил, — хмыкнул старик. — Садись, — махнул рукой в сторону круглого деревянного стола, который был застелен белой вязаной скатертью.

«Надо же, — удивился молодой человек, — такая изысканная вещица в такой дыре».

Он сел на деревянный немного качающийся табурет и провёл рукой по вывязанному узору.

— Это бабка моя, мастерица, — улыбнулся Афанасий Степанович, — вяжет.

— Да? — брови Жени взлетели вверх.

— А что ещё зимними вечерами делать, — пожала плечами пожилая женщина, продолжая расставлять на столе чайные приборы.

— А тётя Галя занавеску для клуба вяжет, — восторженно пролепетала девочка. — Там цветы, цветы, цветы.

— Да, — улыбнулся старик, — Галка молодец. И на ферме работает, и стариков привечает, и в клубе кружок ведёт.

"Всё-таки я был прав, и Галочка здесь", — забилось быстрее сердце Жени.

— Вот бы было здорово, если бы она вышла за Дмитрия и осталась в наших краях, — добавил Афанасий Степанович.

Женя закашлялся, подавившись горячим чаем.

«Нет, — думал он. — Пока есть шанс, я никакому Дмитрию свою Галочку не отдам».

И только его сердце болезненно сжалось: «Только бы не было поздно…»

Глава 111

Галя спускалась на первый этаж, когда услышала, что Костя и Алла шёпотом ссорятся на кухне.

«Странно, —

подумала девушка. За всё время своего проживания на ферме, она впервые стала невольным свидетелем нарождающегося скандала между ними. — Что же могло произойти?»

Она замерла на лестнице, решая, продолжить ли ей спускаться или вернуться обратно в комнату, чтобы дать парочке выпустить пар, когда до неё донёсся звенящий от негодования голос Аллы:

— И всё равно, я считаю, что вы не имели права обманывать.

— Ты знаешь, — вздохнул Костя. — Она, нам как сестра. Мы хотим, чтобы она была счастлива.

— А раз хотите, чтобы она была счастлива, так дали бы ей возможность самой решать.

— А то я вас, девчонок, не знаю, — усмехнулся он. — Стоило бы этому красавчику взять её за руку или жалостливо посмотреть в глаза, как она растаяла бы, словно мороженое в жаркий день.

— Это был бы только её выбор, — настаивала Алла. — Может она его любит.

— Да, она столько слёз пролила, — не соглашался её муж, — что давно все чувства выплакала.

— Ничего-то ты не понимаешь, — печально возразила молодая женщина. — Сердцу не нужны причины, чтобы любить.

— Согласен.

«Всё понятно, — улыбнулась Галя. — Видимо, Костя помешал встрече какой-то девушки с бывшим парнем, из-за которого та много плакала».

Из кухни донёсся тихий стон Аллы.

«Нужно скорее обнаружить себя, иначе мне точно придётся пережидать всплеск страсти влюблённых в своей комнате», — хихикнула Галя и стала, громко топая, спускаться.

— А что это вы тут делаете? — весело спросила Галина, заходя на кухню.

— Целуемся, — совсем не смутившись ответил Костя, прижимая к себе жену.

— Продолжайте, — махнула рукой Галя. — А я, пожалуй, лучше позавтракаю.

— Чем сегодня собираешься заняться? — отстранилась от мужчины Алла, глядя на подругу.

— Вначале доделаю, что вчера не успела. Надо вычистить восьмой участок. На днях в него будем молодняк переводить. Проверю, цела ли сетка. А вечером думаю к Марии Ивановне забежать. Я для Дианы платьице связала. Хотела подарить.

— И когда это ты время ещё на вязание находишь? — удивилась женщина.

«А что мне ещё делать? — хотела ей ответить Галя. — Так я, по крайней мере, не думаю о Жене. Хотя, кого я обманываю? Я о нём постоянно думаю. Даже сейчас, когда смотрю, как вы обнимаетесь… Представляю себя и Женечку… Как же тяжело и больно жить без него».

Алла принялась хлопотать на кухне, доставая из холодильника продукты, то и дело поглядывая то на подругу, то на мужа, будто что-то взвешивая. Но на самом деле она гадала: «Сказать Галке или не сказать, что её какой-то красавчик искал?»