Невозможно устоять
Шрифт:
– Это еще почему?
– Да потому, что все это началось с тебя, с твоего глупого намерения своими публикациями очернить имя достойнейшего из людей.
– Сколько можно повторять, - от раздражения Филип повысил голос, - что я уже давно отказался от своей идеи, поэтому хватит меня попрекать ненаписанными статьями. Откуда я мог знать, что несколько слов, произнесенных в стенах редакции, вызовут столь бурную цепную реакцию?
– Разумеется, ты не мог этого знать, - кивнул дед, после чего снова обратился к Гиффорду:
–
– - Ты в этом уверен?
– усомнился Гиффорд.
– Посуди сам, ты объявил о своем решении несколько месяцев назад, и что - разве кто-нибудь возмутился?
– Пожалуй, ты прав...
– Мистер Вилкинсон, к примеру, - тут Тревор кивнул на телемагната, внимательно слушающего его речь, - не знал правды. Однако несмотря на это, не отказался предоставить тебе время на своем канале, чтобы ты смог выступить перед избирателями. Теперь же он наверняка рад, что не усомнился в тебе.
От этих слов присутствующие добродушно рассмеялись, и лишь на бледном лице Памелы не промелькнула даже тень улыбки.
Девушка всегда была уверена в невиновности отца и ни разу, ни на секунду не поколебалась в этой уверенности. Но известие о том, что муж сестры был любовником Моники Арленд, потрясло ее до глубины души.
Однако если задуматься, в этом не было ничего ошеломляющего или непоправимо-ужасного. Супругам порой приходится сомневаться в своей любви, поскольку людям вообще свойственно ошибаться. Главное - уметь вовремя исправить ошибки. И Мелани с Гордоном это удалось.
Но теперь следовало разобраться с еще одним делом...
– А ведь мистер Кертон совершенно прав, папа, - громко сказала Намела, разом обратив на себя внимание присутствующих, - у тебя больше нет никаких причин возвращаться в Вермонт. И ты вполне можешь прямо сейчас объявить, что передумал отказываться от возобновления карьеры политика.
– Все мы будем только рады это услышать, немедленно подтвердил мистер Вилкинсон. Артур Гиффорд растерянно развел руками.
– Честно говоря, я пока не совсем готов к подобному повороту событий...
– Ничего страшного, у тебя будет время подготовиться. Как и у всех нас, - усмехнулся Алфред Вилкинсон.
– Прекрасно сказано!
– воскликнул Тревор.
– Ну а теперь, если мы с этим разобрались, не пора ли обратиться к Филипу и Па-меле...
– Послушай, дед, а тебе не кажется, что за сегодняшний день ты уже достаточно всего натворил?
– полушутя-полувсерьез перебил его Филип.
– Вовсе нет, - энергично запротестовал неугомонный старик, - тем более что хорошие дела совсем не утомляют.
– Зато те, кого ты стремишься облагодельствовать, могут быть изрядно утомлены твоими благодеяниями!
Памела прислушивалась к их перепалке,
Но у него ничего не получилось, поскольку на помощь Тревору пришел Алфред Вилкинсон.
– Мы вас внимательно слушаем, - заявил он, улыбаясь.
– Любой нормальный мужчина мечтает стать отцом, любой нормальный отец мечтает стать дедом, а любой нормальный дед...
– Мечтает стать прадедом!
– со смехом закончил за него Артур Гиффорд.
– Совершенно верно, - кивнул Тревор.
– Но с одним маленьким уточнением: он мечтает стать им еще при жизни. И поэтому я хочу увидеть моих правнуков собственными глазами.
– Тут он повернулся к Филипу.
– Однако ты настолько не торопишься, что можешь опоздать, и тогда тебе придется приводить их на мою могилу!
Самое любопытное заключалось в том, что весь этот разговор смущал Филипа гораздо сильнее, чем Памелу. Девушка все еще пребывала под впечатлением от бурных событий этого вечера, а потому почти не прислушивалась к лукавым сватовским речам Тревора.
Наблюдая за безразличным выражением ее лица, Филип изумлялся и огорчался одновременно... И чем сильнее его обуревали эти чувства, тем более неуместными казались ему слова деда.
Он сделал еще одну попытку оборвать старика, но тот, ощущая на себе благожелательное внимание окружающих, был неудержим.
– Артур, дружище, - обратился он к хозяину дома, - у тебя есть сад, где мой внук смог бы прогуляться с твоей дочерью?
– Да, разумеется, - ответил Гиффорд, изумленный этим вопросом не меньше самой Памелы.
– А в чем дело?
– Кажется, я догадываюсь, - вступила в разговор его жена.
– Пам, дорогая, действительно покажи Филипу наш сад, - с неожиданной твердостью почти приказала она младшей дочери.
Удивленный Филип послушно поднялся вслед за Памелой и вместе с ней покинул гостиную...
В холле их догнала Мелани.
– Мне очень жаль, что вся эта история так тяжело отразилась на вас обоих, - начала Мелани, ласково обнимая сестру за талию.
– Но, честно говоря, я не думала, что ваши отношения зашли так далеко, до тех пор пока мне не сказал об этом мистер Кертон.
– Что?!
– изумился Филип, резко поворачиваясь к ней лицом.
– Что там наговорил этот старый болтун, который вечно лезет не в, свои дела?
Мелани взглядом приказала ему замолчать и продолжила:
– Ты и сама знаешь, как отец любит тебя. Однако я не думаю, чтобы он или наша мать стали бы возражать против...
– Против чего?
– не поняла Памела.
– Уверена, что у тебя с ним все будет чудесно, - шепнула она сестре на ухо, после чего поцеловала ее в щеку, затем ободряюще подмигнула Филипу и, оставив обоих наедине, поспешно вернулась в гостиную.