Невыносимый брат
Шрифт:
— Твоя сестра, — как-то трагично говорит Ринат, тоже глядя, как Данила целуют за подарок, и голодные студенты аплодируют новой паре университета.
— Сводная, — делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Я не сразу узнал это. Она не Мошникова, а Волгина, — он словно извинялся, поэтому я сосредотачиваюсь и смотрю на него, перевожу взгляд на его толстого дружка Кабана. Они везде парой ходят.
Мусаев лукаво и слащаво улыбается мне.
— Тут такое дело, — он немного мнётся, не теряя улыбки. — Кабан
Толстый Кабан довольно хрюкнул.
— Василиса не подруга Гелику, скорее вражина. — Я ещё раз глянул, как Геля радуется подарку.
— Неважно. Василиса проболталась, что Ангелина целка.
Я внешне ничего не выдал, а внутри что-то возликовало, обрадовалось. Чему правда непонятно… Хотя понятно всё, меня ждёт. Я же к Геле так подкатывал агрессивно… Думал, что она уже пробовала. Данил, ты лохушка белобрысая! Я б не упустил. Всё такие хорошая женщина Тамара, раз такую стойкую дочь воспитала.
Девочка… Моя девочка!!! Да я теперь вообще никого не подпущу.
— И? — невозмутимо спрашиваю.
— Поспорили на твою сестру, — продолжает улыбаться Ринат. — Кто первый распакует.
— На деньги?
— Естественно, — ведёт чёрными бровями насильник.
— И сколько нынче стоит девочку распаковать? — усмехаюсь я.
— На Ангелину поставлено два лимона двести.
У меня внутри что-то заорало, ебнулось и разбилось на куски. Ничего себе игры у золотых мальчиков.
— Что так дорого? — кривлюсь всем лицом.
— Нас десять игроков. Это деревенскую легко взять. Девочку из небогатой семьи очаровать не хер петь.
Кабан одобрительно хрюкает.
— А вот приличные девушки из богатых семей очень стойкие. Получить такую крайне сложно. Но мы стараемся.
Кабан подтверждающе хрюкает.
— Не скупимся на игру, нанимаем гопников, пафосно мяско спасаем, увозим в романтическую обстановку, где девочка под винишко нас благодарит. Мы с Кабаном обычно делим на двоих.
Пиздец ребята, ещё минута такого разговора, и я сяду за убийства Рината и его Кабана.
«Мяско». Это про мою Гелю?! Да, вы шутите!
— От меня чего хочешь? — продолжаю улыбаться, как улыбается Мусаев.
— Видел стройного блондинчика?
Я опять оглядываюсь. Данил уводит Гелю с собой, обнимая за талию.
— Сколько он вложил в банк? — голос становится опасным шипением.
— Пол-лимона. Мы сами охуели. Самая большая ставка. Мы его приняли, но тут открылся заговор красавицы Василисы и этого Данила. Оказалось, что он с Ангелиной дружит давно, просто поссорились. Нечестно, как считаешь? Таких хороших людей кинул пацан. Сегодня последний день учёбы, потом неделя каникул. Мы тут всей компанией над ней кружим, а она ни в какую. Мы уже на крайние меры собрались идти, думали подсыпать что и увезти. А оказывается мы изначально все в проигрыше. Первый курс у Даниила,
Он смеётся, Кабан радостно хрюкает.
— Облом ребята. Они действительно дружат давно, и этот парниша вхож в её комнатку с отдельной ванной, и родаки сегодня ночевать не приедут.
Усугубляю я ситуацию, подливаю масло в огонь.
Они перестают смеяться.
— Слушай, Рон, — Ринат опять натягивает улыбку. — Но ты же тоже вхож. Трахни её, хорошие люди в долгу не останутся. Мы хотим мальчишку проучить. Сделаем вид, что удваиваем ставки, посадим малыша Данила на деньги. Только нужно так, чтобы у тебя доказательства были.
— Так я ж не вкладывался, — смеюсь. Смеюсь, но на грани истерики, хорошо, что выдержка у меня отличная, внешне мало что показываю.
— Мы за тебя вложимся, — подмигивает Ринат.
— Сколько заплатишь? — да, я меркантильная шкура. Как бабала не срубить?
— Он чё, у нас деньги просит, чтобы трахнуть Геленьку.
Гельенька?! Ах, ты морда кабанья!
Кабан замечает мой недобрый взгляд и тушуется.
— Сотни хватит? — улыбается Ринат, точнее он улыбку делал то еле заметной, то широкой.
— Много, за полтинник управлюсь. Так, ради спортивного интереса. Не получится, верну. Но я постараюсь, — улыбаюсь ему в ответ.
— Ещё бы хорошо, если бы она вообще пропала на неделю, — говорит Ринат отсчитывая купюры.
— Тогда шестьдесят гони, на билет.
— Держи, — он усмехается и кладёт мне деньги в ладонь. Взгляд восхищённый.
Наверно мне так и надо вести себя, строить циничную мразь при этом оставаться человеком. Потому что ждут меня тяжёлые времена. Допустим большой бизнес. Батя конечно может не назвать меня наследником, но я к годам тридцати тогда сам. Хватка есть, знакомства уже тоже.
Я тут же бабло прячу и набираю номер телефона Мирона. Подмигиваю Ринату, как девчонке и бровью веду. Он не понимает жест, широко до ушей улыбается.
Пробираюсь сквозь толпу.
— Здорово, Мошка! Ты рубишь в математике? Прикинь, здесь она высшая! Нет, чтобы, блядь, по низам вначале, я таблицу умножения не целиком помню…
— Рон, у меня проблемы!
— Их у тебя когда-то не было?
— На моего Гелика мужики поспорили. Прикинь, она девственница, — шиплю в трубку выскакиваю на улицу.
— Нормальные, здоровые отношения в студенческой среде…
— А теперь представь на месте Гелика свою невинную Любоньку и срочно скажи, чтобы ты сделал, если бы такое узнал. Мужики мне денег дали, чтобы я первый её трахнул, тогда спор удовлетворит всех, тут… Они чувака хотят проучить, которому я полгода назад нос расквасил, он их кинул всех по-крупному. В общем замутили они. То есть я должен её трахнуть, чтобы она не узнала, что я это сделал за деньги…
— Стоп! Остановись! Она тебе нужна?