Нейроморф

Соколов Алексей

– Могу запустить сканирование мозга, – предложил нейротрон. – Эта процедура не займет много времени, но может показать все имеющиеся дефекты в вашей мозговой деятельности. Это позволит вам затем…

– Да, Верг, – еле сдерживая грубость произнес Тим. – Обязательно займемся этим, но после того, как я пройду социализацию. Кстати, когда я должен буду прибыть в центр? Я не опаздываю?

– Социализация начнется через два часа. Тебе необходимо принять пищу, поскольку процесс социализации потребует существенного расхода энергии. Кроме этого, нужно будет

осуществить перемещение по нейротрубам, что также потребует использование нейроэнергии. Не получившим социализацию лицам разрешено дополнительное количество нейроэнергии, что я вчера и сделал, когда ты прибывал в состоянии покоя.

– И ты мне говоришь это только сейчас? – удивился юноша. – А если бы я не спросил? Тогда что? Ты бы мне сказал?

– Я сделал это в течение ближайших минут, – стал оправдываться нейротрон. – Основные подготовительные процедуры были мной проведены ранее, так что беспокоиться было не о чем.

– Т. е. ты определяешь количество нейроэнергии, которое я должен отдать? – продолжал допрашивать прибор Тим.

– Да. Это делает встроенный в меня алгоритм, который был вами слегка оптимизирован ранее.

– Ага. Держи карман шире, – подумал про себя юноша, уже не обращая внимания на всплывающие из памяти неизвестные обороты речи. – Ничего я в тебе железяка не совершенствовал. Это сделал кто-то за меня. И черта лысого я знаю, что он там понаделал и какие схемы поведения в тебя заложил. Может быть и ничего страшного в этом и нет, а может быть ты меня убьешь сразу после социализации, а то и до нее. С вас все может статься. Буду я вот так отдыхать, а ты тем временем откроешь стекло и зажарит меня излучение. Или впустишь кого-то. И тоже будет мне тогда…

– Послушай, Верг, – обратился юноша к программе. – А человек может получать больше, чем ему предназначено? Нейроэнергию могут похищать? Или выкачивать?

– Нет. Это невозможно. Программа построена таким образом, что количество потребляемой энергии является необходимым для выживания всех людей. Если в обществе появляется человек, который отдает мало нейроэнергии, то кто-то будет вынужден умереть. В этот же время идет новый пересчет жителей и устанавливается норма.

– Это бред какой-то, – подумал про себя Тим. – Что-то ты не договариваешь. Уж как-то все слишком банально. Неужели незнакомец и здесь поработал?

– Это только малая часть алгоритма, – продолжал пояснять прибор. – В этот же время происходит вычисление нарушителя, исходя из статистических сравнений поступающей из каждого сегмента секторов нейроэнергии.

– Отсеиваются невиновные? Ты это хотел сказать?

– Да. После чего идет поиск среди жителей определенного сегмента, сжимающийся в итоге сначала до дома, а затем и до конкретной комнаты.

– Но в таком случае…, – насторожился Тим. – В таком случае за мной уже должны были прийти. Ведь так? Я же нарушил правила?

– Все это осуществляется уже после социализации, – перебил его нейротрон. – До тех пор, пока ты не социализирован данная мера на тебя не распространяется.

– Ага,

ты бы это вчера инквизитору сказал, что хотел меня размазать по стенке. Он в эти законы что-то не особо хотел играть, – со злостью в голосе сказал юноша. – А что делают с виновником? Убивают? Отправляют на переработку?

– Нет. Его просто перерабатывают в пищу, – ровно произнес прибор.

– Верг! Верг! – завопил Тим. – Зачем ты это только что сказал? Я же теперь не смогу ничего есть! Ты вообще понимаешь, что ты сейчас озвучил? Я что, ем себе подобных? Ты сума сошел?

– Почему? – не понял нейротрон.

– Потому что я не гребаный алгоритм, а живой человек, который не только является безмозглым винтиком, но и осознающим себя элементом этого мира, у которого есть свои убеждения и эмоциональные установки, – стал кричать юноша. – И одна из них говорит о том, что нельзя есть себе подобных…А тут еще ты заявил, что и остальная органика перерабатывается в еду. Мне хреново, меня сейчас вырвет… Почему? Почему Верг? Почему этот гребаный мир будущего такой?

Нейротрон молчал.

– Верг, будь ты неладен!!! Скажи мне хоть что-нибудь!!!

– Я не могу ничего сказать, поскольку это не входит в мою программу, – спокойно произнес нейротрон и затих.

– А что входит в твою гребаную программу!? – крикнул на прибор хозяин дома.

– Только то, что необходимо для обеспечения жизни индивида и его успешной интеграции в жизнь общества. Также в мои обязанности входит предупреждение владельца о внесенных изменениях в законодательство общественной системы и оказание первой помощи в случае возникновения форс-мажорных ситуаций, требующих немедленного вмешательства.

– Хреново у тебя получается, Верг – стал негодовать Тим, ощущая подступающую тошноту. – Такая ситуация как раз и настала. Мне хреново от всего того, что ты наговорил. Я скажу тебе даже больше. Мне этот мир отвратителен! Я еще не успел пройти социализацию, а мне уже по-настоящему хреново!!! Что мне делать, Верг? Какого лешего я здесь появился? За каким чертом я понадобился этому миру? Я не хочу! Слышишь! Не хочу я играть с ними в игры! Не хочу! Я просто, хочу жить! И все!!!

– Твоя реакция на принятие органической пищи слишком эмоциональна. Это говорит о том, что ты еще не готов к вхождению в общество, – резюмировал прибор. – При социализации это отклонение в психике будет устранено, не переживай. Я направлю соответствующий отчет.

– Да какая тут может быть готовность, когда вы предлагаете жрать друг друга?!!! Это просто…

Тима вырвало. Горький желудочный сок и слюна легкой струйкой вылились на холодный нейродный пол. Пытаясь избавиться от новых спазмов и горечи, хозяин комнаты то и дело задерживал дыхание, ощущая на зубах остатки секреций пищеварительного тракта. Правда это не помогло и содержимое желудка вновь вылилось наружу.

– Это обратная сторона этой жизни, – произнес нейротрон уже чужим, но ставшим с недавнего времени знакомым голосом. – Как я тебе и говорил, к этому необходимо привыкнуть.