Нейтронный Алхимик: Конфликт

Гамильтон Питер Ф.

— И?

— Если ваш континуум подвержен распаду, значит, его обитатели смертны. И что для нас важнее — их можно… убить.

— Чего-чего она требует? — переспросил Майнард Кханна.

Доктор Гилмор дернулся.

— Адвоката.

— Это шутка, да?

— Боюсь, что нет. — Он вздохнул. — Проблема в том, что при обычных обстоятельствах я проигнорировал бы подобную просьбу как нелепую. Однако среди наших сотрудников этот вопрос вызвал настоящий скандал. Мне известно, что разведывательная служба наделена широчайшими правами и может при необходимости обходить Декларацию прав человека, но личностный допрос проводится обычно другими

отделениями. Я не хочу сказать, что все, что мы делаем с Кутер и другими, бессмысленно, но я должен быть уверен, что исполняемые нами приказы с юридической точки зрения корректны. Понятно, что обращаться с такими мелочами к самому первому адмиралу в такое время я не могу, но если бы вы подняли этот вопрос в военной прокуратуре, я был бы вам очень благодарен. Ну, вы понимаете, исключительно для ясности.

На первый взгляд, Голмо ничем не отличался от всех прочих газовых гигантов в Конфедерации. В поперечнике планета имела сто тридцать две тысячи километров. Кольца ее были чуть плотнее обычного, а облачные полосы — окрашены в невероятные оттенки алого и светло-лазурного, так что белые вихри штормов на их фоне виднелись отчетливо. Аномалия, принесшая планете известность, таилась в нескольких сотнях километров под бугристой поверхностью наружного слоя туч, где температура и плотность атмосферы заметно повышались. Там, в узкой зоне, где высокое давление уменьшало скорость турбулентных вихрей, а странные углеводороды приобретали высокую вязкость, эденисты из обиталищ, колонизировавших орбиты над гигантской планетой, нашли жизнь. Там обитали одноклеточные существа, напоминавшие летучих амеб размером с мужской кулак, которые всегда сбивались в огромные колонии, напоминавшие скопления икры. Зачем им это было нужно, никто так и не выяснил, потому что лишенные специализации клетки вполне могли бы выживать и независимо. Однако одиночные организмы встречались редко, во всяком случае в тех областях, куда залетали зонды, — а они исследовали пока лишь малую часть поверхности.

В другое время Сиринкс с радостью посетила бы исследовательские лаборатории, и любопытство все еще не давало ей покоя, когда «Энон» вышел из червоточины над газовым гигантом.

— Каждому овощу свои приоритеты, -укорил ее космоястреб.

Сиринкс ощутила, как ее похлопывает по плечу невидимая рука; сродственный канал был наполнен если не сочувствием, то, во всяком случае, терпением. Она шутовски покосилась на Рубена и пожала плечами.

— Ну ладно, в другой раз.

Она воспользовалась мощным сродством космоястреба, чтобы представиться Согласию Голмо. Сенсоры местной СО уже выискивали звездолет.

В каждой системе повторялось одно и то же: «Энон» передавал местному Согласию стратегическую сводку положения дел в Конфедерации, последние новости из недавно посещенных миров, списки находящихся под угрозой захвата планет и астероидов. В ответ Согласие предоставляло им разведданные по собственной системе. За день «Энон» мог облететь две-три звезды. Картина складывалась неутешительная. Обиталища эденистов придерживались установленной политики «изоляции и сдерживания», так что катастрофа мало их затронула, но поселения адамистов относились к ней менее строго, и, куда бы ни прилетала Сиринкс, ей приходилось выслушивать жалобы адамистов на вызванные карантином трудности, жалобы эденистов на попустительство местных флотов, байки о незаконных перелетах, рассказы об астероидах, падающих перед одержимыми один за другим, о политических маневрах и контрабанде.

— Мы в основном более законопослушны, чем адамисты, -заметил Оксли. — Но их больше, чем нас. Так что баланс выравнивается.

— Не ищи им оправданий,— откликнулся Кейкус.

— Невежество

и страх,— бросила Сиринкс. — Вот причина всему. Наверное, нам следует отнестись к ним со снисхождением. Но в перспективе такое отношение станет серьезной проблемой. Собственно, это может означать, что для них и нет никакой перспективы.

— Если не считать королевства Кулу и еще одного-двух более дисциплинированных сообществ, -мысленно усмехнулся Рубен.

Сиринкс промедлила с ответом, ощутив растущую тревогу Согласия Голмо. Космоястребы местных сил обороны прыгали туда и обратно, наполняя сродственный канал возбужденным бормотанием.

— Что случилось?— спросила она.

— Мы подтвердили, что одержимыми захвачен астероид Этентия,— сообщило Согласие «Энону» и его команде. — Нами только что получено сообщение от главы местного бюро конфедеративного флота о прибытии с Курска капитана разведки флота Эрика Такрара. Согласно ему, капитан Такрар заполучил некую информацию особой важности, так что нас попросили немедленно перевезти капитана и его пленника на Трафальгар. К сожалению, от нас до Этентии пятнадцать световых часов, и за это время одержимые…

Вместе со всеми, настроенными на волну Согласия, Сиринкс и ее команда ощутили новое сообщение. Органы чувств обиталищ восприняли его как лиловую звезду микроволнового излучения, вспыхнувшую на месте Этентии.

— Говорит Эрик Такрар, капитан разведки конфедеративного флота. Обо мне вам сообщил Эмонн Верона. Или должен был. Боже. В общем, одержимые захватили Этентию. Это вы уже, наверное, и сами знаете. Я сумел добраться до звездолета «Тигара», но меня засекли. Информация, которую я раздобыл, жизненно важна. Я не могу доверить ее открытой связи. Если одержимые узнают, все потеряет смысл. Проблема вот в чем — корабль дышит на ладан, да я и не лучше. У меня есть какой-никакой вектор прыжка на систему Нгеуни, но в этом гадском альманахе про нее ничего не сказано — вроде бы колония первой фазы. Если я не смогу там пересесть на нормальный звездолет, попробую оттуда прыгнуть обратно. Боже, платформа СО выходит на цель. Прыгаю…

— Нгеуни — действительно колония первой фазы, -подтвердил «Энон».

Сиринкс машинально ощутила ее положение в пространстве — одиннадцать световых лет. В сочетании с нынешним положением Этентии вектор прыжка получался действительно крайне неточный. Если корабль Такрара действительно в таком состоянии…

— Колония основана совсем недавно, -продолжал «Энон». — Но звездолеты там могут быть.

— Мне следовало бы разобраться с этим, -сообщила Сиринкс Согласию.

— Мы не против. Такрар вернется сюда не раньше, чем через день, если его корабль не выйдет из строя.

— Мы отправимся на Нгеуни и выясним, попал ли он туда.

Она не успела договорить, как энергия хлынула в растровые клетки космоястреба.

Стефани услыхала пронзительный визг металла и последовавший за ним громовой вой сирены и улыбнулась собравшимся за кухонным столом детишкам.

— Похоже, дядя Мойо добыл нам четыре колеса.

Но едва она вышла на крыльцо, улыбка на ее лице увяла. Стоявший у калитки автобус сиял всеми цветами радуги. Корпус его был густо размалеван мультяшного вида цветами по еще более пестрому фону. На бортах мигали неоном огромные надписи «ЛЮБОВЬ», «МИР» и «КАРМА». Сверкающие хромированные диски были самыми тусклыми частями отделки.

Мойо вылез из кабины, излучая отчаянное смущение. Зашипела, открываясь, задняя дверь, и оттуда вышел еще один мужчина — настолько волосатый, что Стефани в жизни не видела ничего подобного.