Незабываемое примирение
Шрифт:
А чего Али ожидала от Данте? Она знала его с двенадцатилетнего возраста.
Он был человеком, который требовал лучшего в жизни. И имел репутацию перфекциониста со своими сотрудниками, однако никто из них не жаловался, потому что получал достойное вознаграждение за упорную работу.
Роскошный автомобиль плавно въехал во внутренний двор шикарного и модного пятизвездочного отеля, отремонтированного в прошлом году. Такой отель отлично смотрелся бы в любом европейском городе. Мак сообщил Али, что в ресторане подают восхитительные морепродукты; об этом он знал от одного из своих многочисленных
Итак, худшее, что может случиться на встрече с Данте, – это вкусный ужин в прекрасном ресторане. Во время ужина Али сумеет доказать Данте, что она изменилась к лучшему.
Она прижала ладонь к животу, выходя из машины. На ней было светло-розовое платье-футляр. Чистые длинные волосы струились у нее по спине до талии как темное шелковистое покрывало. Ее единственным украшением была тонкая золотая цепочка с крошечным бриллиантовым кулоном, спускающимся в низкое V-образное декольте платья. Это льняное платье было дешевой подделкой дизайнерского бренда, который она не могла себе позволить из-за непостоянных доходов. Но Али выглядела на миллион долларов: платье облегало ее стройную фигуру и, казалось, было сшито специально для нее.
Светло-розовый цвет отлично сочетался с ее смуглой кожей. Кики сделала ей макияж: дымчатые глаза, золотистая пудра и бледно-розовый блеск на губах. Сегодня вечером она будет утонченной и уравновешенной Али, которой ее воспитала мать.
Очередной просмотр финансовых документов благотворительного фонда матери не изменил реальности. Чтобы спасти его, требовались огромные деньги. Поэтому, если Данте может ей помочь, Али его выслушает. Надо только представить, что у них деловая встреча.
Стуча каблучками бежевых туфель по блестящему кремовому мраморному полу, она подошла к входу в ресторан. Из современных хромированных светильников струился мягкий желтый свет. Бежевые стены и кремовые кожаные кресла придавали ресторану совершенно декадентскую, романтическую атмосферу. У Али скрутило живот, когда она увидела опущенную голову Данте и его густые блестящие черные волосы.
Крепче сжав руками сумочку, Али огляделась. В ресторане было пусто. Посмотрев на часы, она увидела, что сейчас только семь вечера, а не время закрытия ресторана.
Обстановка казалась слишком интимной – прямо сценка из ее подростковых фантазий. Но прежде чем она сумела поджать хвост и выбежать из ресторана, Данте уставился на нее карими глазами.
Увидев, с какой издевкой он смотрит на нее, Али расправила плечи и заставила себя подойти к нему.
Он встал, когда она дошла до их кабинки. На нем была серая рубашка; он недавно побрился и зачесал немного влажные волосы ото лба. Аромат его лосьона после бритья с водными нотками был тонким, но в сочетании с запахом его теплой кожи буквально проникал в поры Али. Каждая клеточка ее тела ожила.
– Где все? – спросила Али.
– Все? – Он стоял к ней слишком близко, ей было трудно здраво соображать.
Али вздрогнула и провела рукой по животу.
– Да, люди. Другие хомо сапиенс. Те, кто может попробовать вкусную еду, которую, как мне сказали, здесь подают.
На этот раз он посмотрел на нее без издевки.
Покраснев, Али провела пальцами по волосам.
– Что?
Его взгляд
– Ты хорошо приоделась, – сказал он.
Охнув, она отвернулась, притворяясь, что поправляет платье.
Данте уселся не напротив нее, а слева. Али передвинула колени вправо.
– Если ты еще подвинешься, то упадешь. Чего ты дергаешься?
Али успокоилась и сжала дрожащие пальцы рук, лежащие на коленях.
– Я не дергаюсь.
– Нет? Неужели?
Когда Данте волновался, его акцент становился отчетливее. Али заметила это давным-давно. Взяв себя в руки, она встретилась с ним взглядом. Неужели ему невдомек, что его близость лишает ее здравомыслия? Неужели он действительно не ощущает, как воздух потрескивает от напряжения? Хотя, вполне вероятно, что такие ощущения испытывает только она.
Не то чтобы она хотела, чтобы Данте ею увлекся. Ее плечи задрожали, когда по спине пробежал холодок.
– Если ты нервничаешь, значит, ты что-то затеяла, – произнес он.
Закрыв глаза, Али сосчитала до десяти. Она не могла ни в чем винить Данте, потому что в детстве вела себя как настоящий дьяволенок.
Однажды ночью она зажгла в комнате Данте бенгальские огни и прожгла дырки в его новом костюме, купленном ее отцом. А потом она едва не спалила весь дом.
Затем она в пыль разбила молотком новые запонки Данте, подаренные ему Викрамом.
О, и не надо забывать о документах для важного слияния компаний, которые она разорвала в мелкие клочки.
Когда Данте привел свою девушку, чтобы познакомить ее с Нилом… Али простонала от воспоминаний. И это была только часть пакостей, которые она сделала, чтобы показать Данте, как сильно она его ненавидит.
Она откашлялась.
– Я говорила тебе, что я изменилась. – Когда он поднял бровь, она вздохнула. – Я не знала, где мы будем обедать. Как я могла что-то затеять? Я просто удивилась, не увидев других посетителей.
– Моя секретарша забронировала для нас весь ресторан. – Как только Али открыла рот, он пожал плечами. – Я по опыту знаю, что ты можешь закатить скандал, поэтому хочу, чтобы о нем узнало как можно меньше людей.
– Логично, – ответила она со всем нахальством, на которое была способна.
Пришел метрдотель.
– Бутылку лучшего белого вина и два салата из креветок, – сказал Данте.
Али вздернула подбородок.
– Я не хочу креветок.
– Нет?
Пальцы Данте коснулись ее запястья, и Али снова отпрянула от него так, словно обожглась.
Он стиснул зубы, его глаза сверкнули.
– Этот ресторан славится креветочным салатом. Но, если хочешь, выбери из меню любое блюдо.
Ее щеки пылали, а сердце колотилось как сумасшедшее. Она уставилась на меню, но строчки плясали у нее перед глазами.
– Мадам? – Метрдотель мило улыбнулся. – Если вы не хотите морепродукты, которые заказал мистер Виттори, я могу предложить вам другое блюдо.
– Нет. – Али глубоко вздохнула. Метрдотель не виноват, что Данте играет с ней. И она ведет себя так, словно осталась неразумной и вспыльчивой девчонкой, желающей причинить ему боль за все, что было неправильно в ее жизни. – Я буду креветки, спасибо.