Незабываемый отпуск
Шрифт:
Страус переступил с ноги на ногу. Кэра осторожно приближалась к нему.
— Я не причиню тебе вреда. Стой спокойно.
Страус неожиданно кинулся прямо на нее.
Кэра, взвизгнув, отпрянула к калитке и, споткнувшись, почувствовала, что падает. Чьи-то сильные руки подхватили ее, приподняв над землей, и грубо оттащили в сторону, а страус стремительно пронесся мимо.
— Кито! Ладо! — раздался низкий мужской голос с характерным австралийским выговором.
Кэра, вжавшись в загородку и не имея сил пошевелиться, увидела, как со стороны дома к разбушевавшемуся страусу бегут двое африканцев.
— Какого дьявола вы здесь делали? — Пылающие гневом синие глаза уставились прямо на нее.
Кэра с трудом проглотила слюну. Вид у спрашивающего был поистине негодующий.
— Я только пыталась помочь. Бинт у нее на ноге вот-вот должен был сползти.
— И поэтому вы вздумали его укрепить? Хотели продемонстрировать свои великолепные медицинские навыки?
— Нет, я…
— Повязка в точности такая, какой должна быть. Вы имеете хоть малейшее представление о том, что за опасность вас поджидала? Какую травму могла вам нанести эта птица, не говоря уже обо всех нас?
Кэра едва верила своим ушам.
— Да помилуйте, это ведь страус, а не лев! Как может такая красавица причинить кому-нибудь вред?! — (Незнакомец был явно обескуражен ее замечанием.) — Она просто прелесть, вы не находите? — Кэра повернулась, придирчиво оглядывая страуса.
— Так, по-вашему, несмотря ни на что, эта, как вы выразились, прелесть — воплощение кротости? — (Кэра кивнула.) — У этой кроткой красавицы сзади на каждой ноге имеется коготь, которым она могла бы располосовать вас от подбородка до лодыжек. Запомните: когда птице есть куда убежать, она не страшна. Но, загнанная в угол, она нападает.
Кэра почувствовала себя должным образом наказанной — ей вдруг стала очевидной вся несусветная глупость собственного поведения.
— Мне очень жаль. Я не знала.
— Может, это послужит вам уроком. В следующий раз вы дважды подумаете перед тем, как войти в клетку к дикому зверю.
— Да, конечно. Честное слово, я никому не хотела доставлять неприятности. — Она протянула руку: — Кэра Станоп. А вы, должно быть, доктор Пирсон?
Помедлив мгновение, он крепко пожал ее руку.
— Лукас. Мы здесь не придерживаемся формальностей.
Кэра улыбнулась ему, ожидая ответной улыбки, но ее не последовало: чары американки явно не действовали на этого парня.
— А теперь вот что я вам скажу, — продолжил он. — Держитесь от животных на расстоянии, если вас не сопровождает человек, знающий их повадки.
— Хорошо.
Пирсон повернулся, чтобы уйти.
— Можно вас спросить? — обратилась к нему Кэра в безотчетном стремлении завоевать его расположение.
Лукас посмотрел на часы.
— Если будете кратки.
— Что вы сделаете с вашей питомицей, когда она поправится?
— Мы выпустим ее на волю в том самом месте, где нашли.
— И с ней
— Я хорошо знаю свою работу, мисс Станоп.
— Да, разумеется. Мне и в голову не приходило сомневаться. — Кэра вздохнула. — Меня угнетает жуткое подозрение, что все последующие три недели я только и буду, что извиняться за случившееся.
— Вам, конечно, лучше об этом известно. — Он снова посмотрел на часы. — А теперь, если вы не возражаете, я намерен заняться делами.
Кэра смотрела, как он удаляется. Сейчас, когда ее больше не гипнотизировал пронизывающий взгляд синих глаз, она была в состоянии заметить и кое-что другое в этом человеке. Например, какой он высокий. Вероятно, шесть футов четыре дюйма или даже больше. Заправленная в джинсы грубая рубашка, потемневшая от пота, неплотно облегала торс, но под ней угадывалось сильное тело. Конан-разрушитель [3] — вот первое, что приходило на ум при виде его крепкой, на диво ладно скроенной фигуры.
3
Сказочный богатырь, который должен найти таинственный камень, спасти принцессу и нанести сокрушительный удар по силам зла.
Он был просто великолепен, несмотря на свою надменность.
Лукас поднялся на веранду и заговорил с человеком, которого она прежде не видела. Кэра быстро отвела взгляд, чтобы о ней не подумали, что она таращится на вся и всех.
Поворачивая голову, она краем глаза успела заметить летящую в прыжке прямо на нее расцвеченную яркими пятнами огромную кошку, шкура которой лоснилась от солнца. Тяжелые лапы навалились Кэре на плечи и опрокинули навзничь. Она упала, не успев даже вскрикнуть. От удара о землю, подкрепленного добрым глотком забившей ей рот пыли, Кэра почувствовала, что задыхается. На нее уставились янтарные кошачьи глаза. Непроизвольно вскинув руки, чтобы защитить лицо и горло, Кэра, замерев, ждала, когда последует неизбежная боль.
Однако ощутила только прикосновение шершавого языка, лизавшего ей ладони. Лишь спустя бесконечно длящееся мгновение Кэра поняла, что ее, кажется, не собираются рвать на куски. Осторожно раздвинув пальцы, прикрывавшие лицо, она одним глазом взглянула на того, кто так внезапно напал, а теперь удобно устроился у нее на груди, будто на любимой диванной подушке.
Это был гепард.
Кэра растопырила пальцы другой руки и посмотрела сквозь них на зверя, стараясь не двигаться, так как боялась его рассердить.
В поле ее зрения возникла пара обтянутых джинсами ног, остановившихся рядом с ней. Раздался хлопок в ладоши, и голос Лукаса произнес:
— Это еще что такое? Ты прекрасно знаешь, София, что так себя вести не полагается. А ну-ка брысь!
Не слишком напуганный, гепард, помедлив, с ленивой грацией спрыгнул с Кэры, всем своим видом показывая, что делает это только потому, что сам того хочет, и неторопливым шагом направился к дому.
Кэра лежала в пыли, глядя на возвышавшегося над ней Лукаса, который стоял скрестив руки на груди. Она подняла ладонь и пошевелила пальцами, одновременно посылая ему свою самую обворожительную улыбку.