Незаконченный роман
Шрифт:
– Вита, прекрати. Что за глупости бродят в твоей маленькой головке? – запротестовал Артур, крутя пальцем у ее виска, – Она не послушает Кирилла. Ни его, ни кого бы то ни было. Это же Раевич.
– Я не просила предсказывать будущее, – отрезала Вита, не собираясь сдаваться, и продолжила командным тоном: – я говорю: пойди к Абрамову и скажи ему уговорить Раевич нанять меня снова, – она сделала паузу и добавила с полувопросительной интонацией, словно ставя следующее под вопрос: – Вы же друзья.
Вита прекрасно понимала, что теперь уговорить Кирилла для него дело чести. Многие поговаривают,
– Ладно, – нехотя согласился Артур, – я сделаю, как ты просишь. Но учти ничего не выйдет, это попусту.
– Иди, иди, – оборвала его Вита и подтолкнула в сторону, где Абрамов беседовал с товарищами по университету.
Виолетта с вялой надеждой смотрела вслед своему рыцарю, нервно ломала руки и до крови кусала губы в прямом смысле этого слова, а в переносном – локти.
– Друг, тут такое дело, – начал Артур, косясь на солнечный зайчик на стене, – Раевич уволила Виту.
– О! – из могучей груди со свистом вылетела струю горячего воздуха.
– И она уговорила меня, чтобы я уговорил тебя, чтобы ты уговорил Раевич взять ее обратно, – выговорил наконец Артур.
– Ого! Мой друг, ты сознаешь бесполезность этого замысла?
– Конечно, сознаю. Только Вите этого не вдолбить.
– Послушай, друг. Ты можешь сколько угодно выставлять себя идиотом, удовлетворяя желания этой девки, а я пас, – Абрамов скрестил перед собой руки в знак протеста, и Виолетта, увидев этот жест, совсем сникла.
– Друг, – начал Артур, но вдруг решил осведомиться: – ты же мне друг?
Кирилл кивнул.
– Здесь загвоздка вот в чем, – продолжил он, получив подтверждение, – если я не удовлетворю это ее, пусть тупое, пусть очень тупое, желание, – выразительно говорил Артур, размахивая руками в такт своим словам, – она может отказаться впредь удовлетворять меня.
– Хорошо, друг. Я сделаю это, – Артур довольно улыбнулся, – Но к Раевич мы пойдем вместе. Пусть позабавиться с двумя идиотами.
Ирина, словно царица на троне, сидела на высоком стуле в центре гримерки и, попивая крепкий кофе, с самым безмятежным видом наблюдала за суетой вокруг. Вероника напротив не выходила из роли золушки и бегала кругами вместе со всеми, прибирая вещи, разбросанные потухшей звездой. Когда из–за ширмы показались две высокие мужские фигуры, Вероника копошилась среди платьев, но заметив вторжение, тут же сползла на пол и застыла, уставив огромные изумленные глаза на Кирилла. В первые несколько секунд ей было невдомек, что их двое, да и про остальных она думать забыла, в фокусе был только он один. Весь мир вокруг для нее померк, и единственным солнцем в целой вселенной была белозубая улыбка этого человека, незнакомого и прекрасного. Пока незнакомец говорил, Вероника наблюдала за движениями мускул смуглого лица, наслаждалась мелодичным голосом, ничуть не стараясь вникнуть в смысл фраз, вглядывалась в светлые серые глаза. Сколько в них тайны и волшебства! Неужели в мире есть глаза прекрасней этих?! Роднее и желаннее. Она знает эти глаза. Нет никаких сомнений, Вероника знала эти глаза. Но откуда? Знакомство исключено. Она видит его впервые. Это точно.
– Ах, Ирина, ты как всегда неотразима, – шепнул Кирилл ей на ухо, облокотившись на спинку стула, а Артур в свою очередь присел на корточках у ее ног и произнес длинную цепочку замысловатых комплиментов.
Ирина с царственной улыбкой откинулась на своем троне, уронив голову на плечо Кирилла, и громко шепнула ему на ухо:
– Вы щедро льстите моей тщеславной душонке и разыскали меня здесь за полчаса до начала показа, значит вам, мальчики, что–то нужно и это что–то не может ждать и пары часов.
– Ты проницательна как всегда, – подтвердил Кирилл, понимая, что отпираться бессмысленно, да и к тому же Ирина права – время не терпит. Показ через полчаса, а Виноградовой все еще нет в гримерке.
– Чем я могу помочь? – Раевич резко развернулась в кресле, так что ее глаза оказались в нескольких сантиметрах от глаз Абрамова, и хотя она все еще улыбалась, тон ее голоса зазвучал по–деловому.
– Я слышал, ты уволила Виноградову, – выпалил он, желая поскорее с этим покончить, и медленно отодвинулся от Ирины, таким образом, сбавляя напор ее взгляда.
– Да. Она явилась на показ, мягко говоря, в нетрезвом виде.
– Ирина, при всем уважении, я хотел бы видеть именно ее на рекламной продукции. Она звезда и хорошо знает свою работу. Контракт с моей фирмой обеспечивают тебе весомую прибыль, ты не можешь не считаться с моим мнением.
– Кирилл, у каждого из нас своя работа, я в твою не вмешиваюсь и от тебя жду того же.
– Я настаиваю на возвращении Виноградовой, – упорствовал Абрамов.
– Кирилл, к чему нам спорить из–за никчемной пустышки? Не волнуйся, я заменю ее куда более достойным образчиком женской красоты. Ты же не настолько глуп, что бы разорвать со мной контракт только из–за того, что твоего друга сегодня вытолкнут из кровати.
Несмотря на дистанцию, Кирилл с трудом удерживал напор властного взгляда. Черные глаза, полные неприкрытого превосходства, насмешливо рассматривали плохо контролируемую мимику его красивого смуглого лица.
«Благородная осанка, дерзкий взгляд, не затуманенный разочарованием, верное храброе сердце и, конечно, миллионы. Без них любые достоинства мужчины меркнут в пыли бедности и труда. Ах, Абрамов! Лет десять тому я и сама могла бы в тебя влюбиться!»
– Она того не стоит, – Раевич резко перевела взгляд на Артура, и Кирилл облегченно вздохнул, – карьера Виноградовой закончена. Сам увидишь, если ее когда и возьмут в показ, то уж точно не главной моделью. Анорексичная фигура, впалые щеки, темные круги под глазами, сухая кожа, присмотрись – на ее лице уже проступили морщины, – это образ болезненной наркоманки. Удивлен? Да, твоя девочка не только пьет. Вита сидит на кокаине не меньше года. Пока она имела товарный вид, мне было плевать. Теперь все кончено. Европе нужен образ молодости, красоты, здоровья, она не будет смотреть на Виноградову. Ты скоро и сам не захочешь на нее смотреть.