Незаконный наследник
Шрифт:
— Я серьезно. — давлю настойчивым тоном. — Я хочу этого. И обещаю, что позабочусь.
Голубые глаза вдруг увлажнились.
— Спасибо, что ты… так волнуешься обо мне. Я очень это ценю. — искренне произносит Настя, и мое сердце тут же тоскливо сжимается.
А были ли вообще в ее жизни люди, которые о ней волновались? От этой мысли у самого в горле ком встал.
Измученно прикрываю глаза, снова и снова вдыхаю приятный запах ее волос.
Где-то внутри не дает покоя противный голос.
Я скажу ей всю правду. Но не сейчас. Потом. Когда она уедет
Потому что, если я расскажу ей сейчас о том, что женат, она и близко больше к себе не подпустит.
«Как низко, Самиров» — цедит голос совести. — «Как подло».
Плевать. Зато она будет рядом. А это единственное, чего мне сейчас по-настоящему хочется.
20. Настенька
Три дня рядом с ним пролетели словно минуты. Так же быстро, и, к сожалению, безвозвратно. Если бы я только могла, то надолго бы осталась в этом прекрасном беззаботном моменте.
Мне отчего-то начинало казаться, что мы знакомы всю жизнь. И за коротких три дня мы успели обсудить до абсурдного огромное количество пустяков. Но так и не поговорили о самом важном…
Артем больше не поднимал вопрос о том, поеду ли я с ним в город. А я с каждым днем, всё больше убеждала себя, что не должна соглашаться.
Что, если он говорил не всерьёз? А может быть, просто поддался эмоциям? Может быть теперь уже жалеет о том, что произнес вслух такие важные вещи?
Я осторожно кошусь на него исподтишка, пока выкладываю тесто на противень. Мужская щетинистая щека смешно перепачкана мукой, потому что минуту назад он подкрался из-за спины, заинтересованно наблюдая, как тесто превращается в прототип будущих пирожков. Но обучение по их лепке вдруг как-то плавно и незаметно переросло в поцелуи, от этого и щека у него в муке.
Улыбаюсь. Это наше с ним время. Пашка уже вернулся к занятиям в школе, а друг Артема уехал в город раньше запланированного времени. Интересно, у него действительно возникли дела, или это Артем тонко намекнул ему, что охота вдруг перестала его интересовать?
— О чём думаешь? — мужчина склонил голову и прищурился, поймав мой задумчивый взгляд.
Пожала плечами и поспешно закинула пирожки в духовку.
— Ни о чем. — соврала без зазрения совести. Не хочу я катать в голове бесполезные мысли. Главное, что сейчас у нас есть еще пара часов наедине друг с другом. А дальше… А дальше всё снова станет как раньше.
Выглядываю в окно.
— К вечеру, наверное, будет дождь. На дороге будет не безопасно… Может быть перенесешь возвращение в город на завтра? — с надеждой заглядываю ему в глаза, понимая, что выгляжу все же жалко. Пытаюсь скрыть неловкость улыбкой.
Но Артем подходит, и крепко меня обнимает. Целует в висок. В его объятиях мне хочется раствориться.
— Настя…
Его тут же прерывает сигнал автомобиля в нашем дворе. Вздрагиваю. Незнакомая машина паркуется, из нее выходит тот самый мужчина, который доставил Артему еду из ресторана, когда мы были в
— Сейчас вернусь. — бросает он быстро, и на ходу запечатывает на моих губах поцелуй.
Притаилась возле окошка. Мужчина держит в руках какой-то большой конверт. Сразу же вручает его Артему после короткого рукопожатия, и перекинувшись с ним парой слов, садится обратно в авто.
Артем возвращается в дом. Глаза светятся хитрым прищуром. Без слов вручает конверт в мои руки.
— Что это? — спрашиваю неуверенно. Без подписей, с чем-то плоским, но довольно твердым внутри. Неужели он решил оставить мне деньги? Нет, деньги у него я точно брать не стану!
— Открой. — настаивает мужчина.
Неуверенно надрываю бумажный край и достаю… документы. Паспорт, с моим именем и фотографией. Документ для Пашки.
— Свидетельство об усыновлении…? — не верю своим глазам. В графах черным по белому написано, что я теперь являюсь опекуном для своего брата. — Как? — на выдохе спрашиваю. Поднимаю потрясенный взгляд на Артема.
— Пришлось… немного напрячься и поднять старые связи… — отвечает он тут же. — Но все документы официальные. Подлинные. Об этом можешь не беспокоиться.
Я глотаю ртом воздух, и уже не сдерживаю судорожных всхлипов. Бросаюсь ему на шею.
— Спасибо! — шепчу в сердцах. — Спасибо!
Понимает ли он какую неоценимую услугу мне оказал? Как сильно я переживала о том, что Пашку могут забрать у меня в любой момент!
— Ну, ну… — ласково гладит он меня по спине. — Тише, не плачь. Теперь малого точно никто не заберет.
Чувствую, как с души будто свалился огромный булыжник, который я тащила долгие годы. Сознание вновь затопило чувство обжигающей благодарности к этому мужчине…
***
Пашка с каждой секундой сжимает мою ладонь все сильнее. То и дело вскидывает унылый недоверчивый взгляд, пока мы стоим во дворе дома и наблюдаем как Артем грузит вещи в машину.
— А дядя Артем насовсем уезжает? — раздосадовано спрашивает брат. Я изо всех сил стараюсь запечатать на лице ободряющую улыбку. Но куда там. Внутри все жалобно сжимается. Даже погода, как на зло, хмурится. Небо затянуто темными тучами.
— Не знаю, Паш. — говорю еле слышно.
Он так и не спросил еще раз, хочу ли я ехать с ним. А если бы спросил, я бы, конечно же, отказалась.
Но от того, что не спросил — очень обидно. Хотя обижаться на него я не имею никакого права. Он слишком многое сделал для нас.
— Я буду скучать по нему. — Пашка шмыгает носом и мне приходится сесть на корточки рядом с ним.
— И я буду. — ободряюще говорю, пока первая слезинка уже катится по щеке брата. Утираю ее. — Но давай не будем плакать. Дядя Артем нам с тобой очень сильно помог. Он наш с тобой личный волшебник. Но есть и другие люди, которым тоже нужно помочь. Мы должны его отпустить. — братишка за это время успел очень сдружиться с Артемом. Много ли нужно маленькому мужчине, чтоб прикипеть всей душой к примеру перед глазами?