Незаменимый
Шрифт:
– Хорош… Черт! Что это еще такое?
– обеспокоенно вдохнул еще и еще. Нежный аромат роз перебивал какой-то резкий тяжелый запах, который он не сразу и определил.
– Подожди-ка… Это же светильное масло!
Мужчина перегнулся через подоконник, выглядывая в сад. Стена дома прямо перед его носом была густо пролита желтоватой маслянистой жидкостью, на земле уже образовалась целая лужа. Встал на цыпочки и посмотрел наверх, в сторону второго этажа.
– Господи, господи…, - Брокарь почувствовал, как его спина покрывается холодным липким потом. К душной вони светильного масла
– Здесь же все стены пролиты. И там, там тоже…
Он уже и не сомневался, что с другой стороны стены выглядели точно так же. Наверняка, все здесь было пролито этой горючей жидкостью. И теперь достаточно было одного чиха, чтобы все здесь превратилось в один большой погребальный костер.
– Господи, надо звонить в полицию… Нет, пожарным…, - растерянно бормотал он, не понимая что делать первым и куда бежать сначала.
– Надо уходить, срочно бежать отсюда.
Уже стоя у телефонного аппарата, тут же одернул руку. Нельзя терять ни минуты. В любой момент все могло полыхнуть. Нужно бежать за супругой и ребенком на второй этаж.
И только сделал шаг к лестнице, как в дверь кто-то громко, по-хозяйски постучал.
– Хозяин?!
– донесся из-за двери приглушенный голос.
– Гостей не ждешь?
Брокарь замер. Голос ему показался смутно знакомым.
– Открывай!
– дверь уже, явно, пнули ногой.
– А то мне курить зверски хочется. Где-то в кармане спички были…
Бледный, как смерть, мужчина медленно пошел к двери. Он все уже понял.
– Брокарь, дружище!
– дверь открылась, а стой стороны стоял улыбающийся подросток в гимназическом костюме. Весь чистенький, все отуженное, накрахмаленное на нем, прямо пай-мальчик. Лишь глаза холодные, словно ножи острые.
– Я проходил мимо и подумал, а не поговорить ли нам о моих патентах. Ведь, такой прекрасный момент для этого, не находишь? Чего молчишь, как рыба, смотришь в пол?
А тот никак не мог оторвать взгляда от самой обыкновенной коробки спичек, которую этот юнец держал в руках. Мирский, заметив это, несколько раз тряхнул коробку, показывая, что она отнюдь не пуста.
– Я… Я…
– Что ты заладил - я, я?
– парень, сияя, как новенький пятак, шагнул через порог.
– Смотрю, побледнел весь? Уж не захворал ли? Вон, водички выпей.
Отходя назад, Брокарь наткнулся на небольшой столик с графином воды. Трясущимися руками наполнил бокал и залпом выпил воду.
– Полегчало?
Мирский смотрел по-доброму, улыбался. Даже помог поставить стакан назад, когда Брокарь его чуть не выронил. Только от этой напускной доброты хозяину дому становилось вся тяжелей и тяжелей.
– А теперь перейдем к нашему делу…
Мирский нахмурился. Улыбка сменилась угрожающей ухмылкой. Сразу стало ясно, что разговор будет не о розовых пони.
– Завтра сюда придет мой стряпчий и ты перепишешь на него те самые патенты. И не дай Бог, что-то пойдет не по плану и ты выкинешь какой-то фортель, - парень сделал шаг, оказавшись в непосредственной близости. Поднял коробок на уровень груди и, вытащив из нее спичку, медленно чиркнул ею. На кончике спички тут же появился крошечный огонек.
– То я больше приходить
Брокарь с трудом отвел огонька от яркого огонька. Медленно кивнул.
– Я все сделаю, как нужно. Как скажете… Только не нужно больше ничего делать. Прошу вас.
Брокарь «сломался». Вроде бы не должен был, но сломался. Ведь, было дело и с благородными конфликтовал, буквально выгрызая у них «свое». Под дулом револьвера стоял, а все равно держался на своем. Сейчас же поплыл.
– Я все отдам, подпишу все бумаги.
Но сейчас все было по-другому. Мужчина стоял перед юнцом и внутренне содрогался. Все недавно произошедшее в его голове теперь сложилось в цельную картину, которая пугала до ужаса. Этот мальчишка, с виду напоминавший чистенького и юного ангелочка, казался чудовищем, с которым было не договориться.
– Сейчас, сейчас принесу…
– Не надо. Не торопись. Завтра придет стряпчий, все и оформите, - мальчишка на его глазах зажег новую спичку. При этом улыбался так, что того и гляди рот порвет. – Смотри, как хорошо горит. Красиво…
– Я понял, все понял, - быстро проговорил Брокарь.
Мужчина с трудом отвел взгляд от огонька. Сейчас он совершенно отчетливо осознал, что его так напугало. Мирский был безумец, самый настоящей безумец. А как еще назвать человека, который с улыбкой машет зажженной спичкой в доме, залитом светильным маслом? Только, безумец!
***
Кто бы знал, как тяжело было держать улыбку абсолютного отморозка и вести себя соответственно. Тренироваться пришлось, около часа строя рожи перед зеркалом. Зато эффект оказался, что надо! Брокарь-старший, хорошо «подогретый» его «шутками», был бледнее мела, трясся, как банной лист.
– … А с Витяном такой номер не пройдет, - размышлял Рафи над второй проблемой – Витяном. Каторжанин, оказался, крепким орешком, который просто так не разгрызешь.
– Сам отморозок, каких еще поискать. Такого нахрапом никак не взять. С ним по-другому работать нужно.
Витян оказался той еще проблемой. Осторожный, чуйка звериная, но при этом совсем без тормозов. С таким «воевать» себе дороже.
– … В одном месте два раза не ночует. Мордовороты постоянно при нем. Наконец, ствол с «заряженными» пулями за поясом…
Рафи покачал головой. Ясно, как Божий день, что нахрапом Витяна не взять. Будет слишком шумно, привлечет очень много внимания, чего сейчас никому не нужно.
– А разобраться с ним, кровь из носа, нужно. Этот мафиози недоделанный совсем обнаглел. Как с Северов вернулся, себя большим паханом возомнил.
Только проблема была не в этом. Витян мог считать себя хоть государем-императором, лишь бы это других не касалось. Но он решил, что Рафи его билет в новую жизнь. Мол, с его оружейным талантом можно будет весь город под себя подмять. Ведь, против револьвера с магическими пулями никакая кодла не пойдет, а если таких стволом десяток, два, три…
– Похоже, на каторге все мозги себе отморозил. Таким макаром скоро его жандармы приметят, а там и до меня недалеко.