Незапертые чувства
Шрифт:
– Ты в порядке? – тихо спрашивает Пит, отрываясь от моих губ.
– Да, - киваю я. – Почему ты спрашиваешь?
Он смущенно опускает глаза:
– Ничего не болит?
Я отрицательно качаю головой, несмотря на слегка болезненное, тянущее ощущение внизу живота. Но это, скорее всего, нормальное явление, поэтому я ничего не скажу ему.
– А у тебя? – я стыдливо прячу лицо в подушке.
Пит смеется. Мягко схватив за запястья, он притягивает меня ближе к себе и переворачивается на спину. Я опираюсь локтями на его живот, путешествую
В этот момент с первого этажа доносится грохот. Я мгновенно соскальзываю с Пита и прикрываюсь одеялом.
– Подъем, детки! – раздается голос Хеймитча. – Сегодня у нас важный-преважный день!
Мы переглядываемся, не сдерживая нервные смешки. Пит сжимает мою руку и, поднеся ее к лицу, целует ладонь. Это, словно своеобразная молчаливая поддержка - мы оба переживаем за судьбу Эффи, она дорога нам.
Пит слезает с постели и начинает подбирать с пола нашу одежду. Я стыдливо отворачиваюсь. Хоть мы и стерли все границы между нами этой ночью, мне все еще трудно без смущения смотреть на его обнаженное тело.
Одевшись, Пит открывает один из ящиков комода и достает оттуда иголку. Взяв с тумбочки блокнот, он аккуратно вырывает листок с нашими клятвами и залезает на постель, чтобы прикрепить его к стене над изголовьем.
Я с улыбкой внимательно наблюдаю за его действиями.
– Мы принесли друг другу клятвы, - улыбается Пит. – Мы почти женаты.
– Для меня это важнее обычаев, - тихо отвечаю я.
Пит присаживается на колени рядом со мной, внимательно всматриваясь в мое лицо.
– Хоть я не против надеть платье Цинны, если мы сможем победить, - слегка запинаюсь. – Я принесла тебе клятву. Ты мой муж.
Пит придвигается ближе и целует меня.
– Я люблю тебя, Китнисс Мелларк, - с улыбкой шепчет он мне в губы.
– Ну уж нет, - смеюсь я. – Смена фамилии только после официальной церемонии.
– Согласен, - кивает он и снова целует.
Я запускаю руку в его белокурые волосы. Кислород покидает легкие. Сжимаю пальцами ткань его футболки.
– Я сам вас сейчас из постели вытащу! – угрожающий голос Хеймитча звучит в опасной близости от двери в спальню. С лестницы слышатся глухие шаги.
Пит резко отстраняется от меня и соскакивает с кровати.
– Я задержу его, - он приглаживает растрепавшиеся волосы. – Жду тебя внизу.
С этими словами он выходит из комнаты.
Я откидываюсь на подушки и делаю несколько глубоких вздохов. Очарование этого утра начинает медленно растворяться в пучине нашего общего мрака. Снова приходит беспокойство, нервозность… Мы не сможем отсиживаться в этих домах вечно. Каким должен быть наш следующий шаг?
Теплые струи воды напоминают руки Пита, нежно ласкающие мое тело. Я стараюсь задвинуть мысли о нашей ночи в дальний угол своего подсознания, но все же невольно дотрагиваюсь до тех участков кожи, которых касались
Смотрю на свое отражение в зеркале: щеки трогает легкий румянец, глаза поблескивают. Сейчас я кажусь себе невероятно красивой. Неужели именно любовь делает девушку настолько прекрасной?
Медленно расчесываю волосы. Не хочу плести косу, оставлю распущенными.
Мне приходится надеть вчерашнюю одежду - я так и не заходила в свой дом, чтобы взять какие-нибудь вещи. Только свой свитер я меняю на футболку Пита.
По дому уже распространился волшебный запах блинчиков и горячего шоколада, когда я спускаюсь вниз. Все уже собрались на кухне. Энни разливает густую коричневую жидкость по чашкам. Остальные сидят за столом.
– И что же за важный-преважный день сегодня? – я с шумом отодвигаю стул и сажусь за стол рядом с Питом.
– И тебе доброе утро, солнышко! Отлично выглядишь, кстати! – Хеймитч с усмешкой кивает на мою футболку.
Я пропускаю слова ментора мимо ушей, продолжая выжидающе смотреть на него.
Энни ставит передо мной чашку и тарелку с блинчиками. Я отпиваю немного шоколада, обжигая язык.
– Я связался со своими людьми в Тринадцатом, - начинает Боггс, отодвигая пустую тарелку в сторону. – Плутарх послал ищеек по всей стране, чтобы найти нас.
– Ты связался с Тринадцатым? – я со злостью хватаю вилку и сжимаю ее в кулаке, борясь с желанием вскочить на ноги и врезать Боггсу как следует. – Нас сдадут!
– Эти люди – никогда, - спокойно отвечает Боггс. – Они не жалуют Плутарха и подчиняются только мне.
Пит кладет ладонь на мой сжатый кулак, и я невольно расслабляю руку.
– Вчера у меня появилась идея, - продолжает Боггс.
Награждаю его недоверчивым взглядом.
– Китнисс, послушай его, - поворачиваясь ко мне, произносит Гейл.
– Какая идея? – я начинаю ковырять блинчик вилкой.
– Плутарх все еще не знает что произошло, - говорит Боггс. – Мы настроим закрытый канал связи с Бити. Сообщим о стычке с миротворцами. Плутарх не будет знать где мы находимся, но убедится в том, что мы все еще на их стороне.
– Они захотят вернуть нас в Тринадцатый, - хмурясь, произносит Пит.
– Не вернут, - отрицательно качает головой Хеймитч.
Я перевожу на него удивленный взгляд. Не понимаю, чего они добиваются, потому как глупее плана мне еще не доводилось слышать.
– Это конечная точка, - произносит Джоанна, задумчиво крутя в руках столовый нож. – Послезавтра планируется начало штурма. Мы отправляемся в Капитолий.
Я замираю. Чувствую, как начинает подергиваться веко.
– Потому мы и решились связаться с Тринадцатым, - говорит Гейл.
– Мы обезопасим себя от преследований хотя бы с одной стороны, - тихо произносит Пит. Его взгляд устремлен в одну точку. – И так мы можем быть уверенными в безопасности семей Китнисс и Гейла.
– Штурм? – я слегка встряхиваю рукой волосы. – Так скоро?