Незапертые чувства
Шрифт:
Он не отвечает. Скрестив руки на груди, Боггс не сводит взгляда с Хэвенсби.
Тот кладет на стол небольшой черный прибор и нажимает на какую-то кнопочку. В воздухе появляется голографическое изображение.
– Это один из кварталов города, - объясняет мужчина, затем нажимает на другую кнопку, и изображение начинает пестрить маленькими огоньками разного цвета. – Огоньки символизируют ловушки. Каждая из них калибрована. Один тип ловушки – один цвет. Это может быть что угодно - от бомбы до стаи переродков. Стальные дротики, кислота, ядовитый
– Откуда вы знаете это? – хриплым голосом спрашиваю я.
– Он сам придумал большинство из этих ловушек.
Перевожу взгляд на командора Лайм, вышедшую вперед. Я уже познакомилась с ней сегодня, когда мы только прибыли в лагерь. Лайм – женщина средних лет, высокого роста и с мускулистым телосложением. Увидев ее лицо, я сразу узнала в ней еще одного победителя. Трибут Второго дистрикта, выиграла пару десятилетий назад. Вспомнила по тем видеозаписям, которые передала нам Эффи перед последней Жатвой.
– Это самая свежая схема, - Плутарх скрещивает руки на груди. – Мы выкрали ее перед тем, как покинуть Капитолий. Они не знают, что мы владеем этой информацией.
– Даже с учетом этого мы будем пробираться вслепую, - Гейл задумчиво вглядывается в схему. – Они наверняка уже активировали новые ловушки. Прошло несколько месяцев после Квартальной Бойни. Капитолийцы не глупы.
– Значит, мы будем более внимательны, - я пожимаю плечами.
Плутарх улыбается, глядя на меня.
– Вот она, жажда победы, - весело усмехается он. – Вы бесстрашны, солдат Эвердин.
Я вижу, как белеют костяшки пальцев Гейла, когда он сжимает руки в кулаки. Вижу, как Джоанна стискивает зубы. Пит неотрывно смотрит в одну точку. Я не могу понять эмоций по его лицу.
– Командор каждого отряда будет иметь свой голограф - мини-версию этой схемы, - продолжает Плутарх, указывая на голограмму на столе.
– Вы сможете идентифицировать ловушки.
Плутарх продолжает что-то говорить, но я уже не слушаю его. Все мое внимание сосредоточено на мигающих разноцветных огоньках. Схема буквально пестрит ими. Смерть будет поджидать нас на каждом шагу. Одно неверное движение, и ты покойник.
– Постреляем по окнам, - тихо произносит Финник мне на ухо.
Я не заметила, как он бесшумно подкрался ко мне с другого конца шатра.
– Это война, - я качаю головой. – И думать было нечего, что все пройдет легко.
Я оглядываюсь и замечаю, что Энни здесь нет.
– Где Энни?
– Плутарх отправил ее обратно в Тринадцатый, - почти шепотом отвечает Финник. – Ей тут не место.
Значит, он уже попрощался с ней. Возможно, они больше никогда не увидятся.
– Ничего не напоминает? – Финник указывает рукой на схему.
Я нервно усмехаюсь.
– Думаю, на Играх было куда безопасней.
– Плутарх, - Лайм слегка прищуривается, глядя на бывшего распорядителя. – Вы решили проблему с убийством президента Койн?
Я
– Наши люди нервничают, - продолжает командор.
– Если это совершили шпионы Капитолия, то вся наша операция может оказаться под угрозой.
– Должен признать, сначала произошла ошибка, - Плутарх бросает на меня мимолетный взгляд. – Изначально мы арестовали не того человека. Но в настоящее время убийца уже не представляет опасности. Можете не волноваться об операции.
Все начинают возбужденно переговариваться между собой, а я лишь стою, прожигая Плутарха взглядом.
По окончанию собрания нас забирает планолет, чтобы доставить в основной лагерь повстанцев, который расположен за железнодорожной станцией Капитолия.
О Плутархе никто ничего не говорит. Все понимают, что сейчас не время воевать с ним. Остается лишь надеяться на то, что мы с ним действительно на одной стороне.
Через несколько часов состоится штурм столицы Панема - лишь это сейчас важно.
Планолет оставляет нас в двух километрах от лагеря мятежников. Дальше - пешком. Путь обозначен зеленой полосой, слабо светящейся в темноте.
Мы довольно быстро достигаем места назначения. Лагерь простирается на несколько кварталов, сразу за станцией. Уничтожив Орех, мятежники перебросили сюда все силы и отвоевали это место, оттеснив миротворцев дальше в город. Было потеряно несколько сотен солдат.
Пробираясь между часто наставленных палаток, Боггс ведет нас к месту, отведенному «Звездному отряду». Такое название придумал Плутарх. Лица нападения. Нас даже не стали брить налысо, как остальных солдат. Хотят сохранить нашу красоту и очарование, которое мы должны источать на камеру.
На отведенном участке уже стоят несколько палаток. К нашему приходу со стрельбищ возвращаются новые лица нашего отряда - люди Боггса из Тринадцатого.
Джексон – женщина средних лет, вторая по званию после Боггса. Весьма молчаливые Митчел и Хомс. Лиг 1 и Лиг 2 - две сестры, похожие как две капли. Лишь несущественная разница в цвете глаз может выдать их различие.
После ужина, состоящего из сухого пайка, мы кучками рассаживаемся у палаток. Боггс выдает каждому бумажные карты Капитолия, которые мы изучали еще в Тринадцатом. Судя по ним, город представляет собой ровный квадрат. Сетка из пронумерованных линий делит карту на сектора.
Я внимательно разглядываю каждую деталь, пытаясь отыскать самый безопасный путь к президентскому дворцу.
Боггс не согласится с моей идеей. Как и Джексон. Они будут четко следовать плану. А мне это не подходит.
Самое главное – попасть в Капитолий. Но пробираться по городу без голографа – верная смерть. Возможно, я смогу украсть прибор у Боггса и смыться, но это навлечет опасность на остальную часть отряда. К тому же, голо активируется только голосом командора, да и пользоваться им я не умею.