Незавершенное
Шрифт:
Мой разум через боль цеплялся за каждое воспоминание о ней, потому что я боялся никогда не увидеть ее снова. Когда я умру, я хотел бы, чтоб она была последним, что я увижу.
Но они продолжали это, а я не умирал.
Когда они не работали со мной, я знал, что они работали с Эли. Я слышал крики.
Я пытался открыть портал или как-то пройти через стену. Я даже пытался лечить себя.
Ничего не получалось.
А потом я проснулся в какой-то момент,
Дверь в мою камеру открылась, и двое парней в униформе подошли и подняли меня с пола. Я не стал бороться.
Они отнесли меня в комнату к Эли и свалили на пол рядом с ним. Лицо его было опухшим и кровавым. Его одежда была в пятнах и прилипла к нему. Я поднял себя, чтобы опереться о стену, и прикоснулся к чему-то на полу. Я подобрал это и поднес близко к своему лицу. Это был зуб, корень и все остальное.
Мой собственный рот заболел в ожидании того, что может быть дальше. Это точно не удивило бы меня.
Дверь снова открылась, и Константин зашел.
– Я хотел дать вам еще один шанс, чтобы изменить свое решение, - сказал он. Он помахал рукой в коридор. Затем посмотрел на Эли.
– Если вы не работаете на меня, я сделаю больно всем, о ком вы заботитесь.
– Я не забочусь ни о ком, - сказал Эли.
Константин улыбнулся.
– Я надеялся, что ты это скажешь.
Двое парней в униформе зашли обратно. На этот раз с ними был человек в костюме. Его руки были связаны, рот заклеен клейкой лентой. Я не узнал его, но очевидно, что Эли узнал. Он отвернулся.
– На колени, - сказал Константин, заставив человека опуститься. Затем он сказал Эли, - Это твой единственный шанс. Помоги мне, или я убью твою семью.
– Я уже говорил вам, - сказал Эли.
– У меня нет никакой семьи.
– затем он отвернулся.
Если бы я не знал его, то подумал бы, что он действительно не заботится об этом парне. Но я знаю его, и я увидел, как он сжал челюсти, значит блефовал.
У них были его отчим, человек, за которого его мать вышла замуж.
Один из охранников оторвал клейкую ленту от его рта, и человек сказал: - Пожалуйста, - прямо перед тем, как Константин выстрелил ему в голову.
Я ждал, что они приведут Дерека или мою мать.
Я не знаю, мог бы я мог позволить им умереть из-за меня. На самом деле, я не знаю. Я не мог. Мой отец, его семья, Ян, Стэйси, никто. . . Любой, кого бы они привели с собой, даже не имеет значения, если я их знал. Я никому не дам умереть из-за меня.
Однако, они не привели мою семью. Это было еще хуже.
12
Я
Я знал, что она была реальной, а не какой-то галлюцинацией, потому что ее темные волосы слиплись на голове с пятнами засохшей крови. Ее левый глаз заплыл. Ее голые руки были покрыты синяками. Ее лицо было черно-синим, а ее губы кровоточили. Она боролась, когда они пытались взять ее.
Джаннель.
Это было не то воссоединение, которое я себе представлял.
Она не смотрела на меня. Она держала голову опущенной вниз, подбородком к груди. Два одетых в форму охранника держали ее, их руки у нее под мышками, волоча ее ноги за спиной. Были синяки вокруг ее запястий от того, чем ее удерживали. Она не издавала ни звука. Единственная причина по которой я знал, что она была в сознании - то, как она вздрогнула, когда Константин потянулся к ней.
– Стой, - сказал я, мой голос охрип.
Я посмотрел на Джаннель и молча умолял ее взглянуть на меня.
Константин провел руками по волосам Джаннель.
– У твоего друга, возможно, не было семьи, но ты . . .
– он схватил ее за подбородок, заставляя поднять голову, и звук, который вышел из ее рта ударил мне в сердце. Это был звук загнанного в угол зверя, умоляющего о чем то.
Я попытался встать, и один из охранников схватил меня и швырнул обратно на землю. Я напрягся, напротив него, пытаясь подняться снова.
Константин убрал волосы Джаннель, и я смог увидеть, что ее лицо было мокро от слез.
– Если вы не работаете для меня . .
– сказал он .
– Стой, - сказал я. Мне не нужно было слышать все, что он собирался сказать дальше.
Он поднял пистолет и направил на ее голову.
– Я сделаю это!
– закричал я.
Он остановился и повернул голову в мою сторону.
Я сглотнул, переваривая то, что это может значить. Вытягивать людей из их миров, доставляя их сюда, чтобы этот мудак делал с ними все, что хотел. У этих людей нет Джаннель, чтобы спасти их жизни, чтобы дать им что-то, чего они будут ждать с нетерпением. У них нет лучшего друга, как Эли или даже Рид, ребят, которые имели бы свои недостатки, но всегда были преданны. Они были одиноки.
Но я посмотрел на Джаннель, в синяках и сломленную, и я не мог допустить, чтобы еще что-нибудь случилось с ней.
Я не мог позволить ему убить ее.
– Я буду работать для тебя, - добавил я.
– Просто дай ей уйти.