Нездешний
Шрифт:
— Они самые. Посередине этого хребта есть гора Рабоас...
— Священный Великан.
— Верно, — усмехнулся Ориен. — Там-то и спрятаны доспехи.
— Это безумие. Ни один дренай не проникал еще так далеко в надирские земли.
— Кроме меня.
— Но зачем? С какой целью ты это сделал?
— Сам не знаю. Назови это причудой, Нездешний, — ты ведь знаешь толк в причудах. Ну как — добудешь ты доспехи?
— Скажи мне, Ориен, насколько велик твой мистический дар?
— Зачем тебе это?
— Способен ли ты увидеть будущее?
— Отчасти.
— Каковы мои виды на успех?
— Это
Старик потер свои пустые глазницы и произнес:
— Никакой надежды на успех я не вижу.
— Я так и думал.
— Но это не причина для отказа.
— Ты просишь, чтобы я проехал тысячу миль через враждебные земли, кишащие дикарями. И при этом говоришь, что Братство тоже ищет доспехи. Знают они, что доспехи спрятаны в надирских степях?
— Знают.
— Значит, они будут охотиться не только за ними, но и за мной?
— Они и без того за тобой охотятся.
— Согласен — но теперь они не знают, где я. Когда же я отправлюсь в это твое странствие, они быстро проведают об этом.
— Верно.
— Итак, мне предстоит иметь дело с надирами, воинами-чернокнижниками и всем вагрийским войском. После того, как я успешно разделаюсь с ними, мне предстоит взобраться на Рабоас, священную гору надиров, и углубиться в его темные недра. Дальше пустяки — надо будет всего лишь вернуться назад с многопудовым грузом металла.
— Доспехи весят восемьдесят фунтов. — Я ж говорю — пустяки!
— Знай также, что в пещерах Рабоаса живут чудища. Они не любят огня.
— Уже легче.
— Итак, что скажешь?
— Я начинаю понимать твои речи касательно простодушия. И все же я еду.
— Почему?
— Разве на все непременно должна быть причина?
— Нет, просто мне любопытно.
— Считай, что я делаю это в память о собаке, умершей вопреки всем стараниям.
Глава 6
Дардалион закрыл глаза. Даниаль спала рядом с девочками, и молодой священник, высвободив свой дух, направился в Пустоту. Луна заливала волшебным серебряным светом огромную Сентранскую равнину, где перед Дельнохскими горами чернел большим пятном Скултикский лес.
Освободившись от тревог и сомнений, Дардалион взлетел под самые облака. Обычно во время таких странствий его облекали мерцающие бледно-голубые одежды, но теперь он был наг и не мог одеться, как ни старался. Дардалион не успел озаботиться этим: еще миг, и на нем явились серебряные доспехи, и белый плащ надулся за плечами. По бокам повисли два серебряных меча, и он, исполненный ликования, обнажил их. Далеко на западе светили, как упавшие звезды, вагрийские походные костры. Дардалион убрал мечи в ножны и полетел туда. Более десяти тысяч солдат стояли лагерем в предгорьях Скодии. Там разбили восемьсот палаток по четыре в ряд и наскоро соорудили загон для двух тысяч лошадей. На склонах пасся рогатый скот, а у быстрого ручья поставили овечью кошару.
Дардалион летел на юг над реками и равнинами, над холмами и лесами. Под Дренаном стояло второе вагрийское войско, не меньше тридцати тысяч воинов и двадцати тысяч лошадей. Городские ворота из дуба и бронзы разнесли вдребезги, и ни одного человека не было видно в стенах столицы. К востоку от
Здесь вагрийцам впервые дали отпор.
Без осадных машин они не могли проломить высокие тридцатифутовые стены и полагались на лестницы и веревки, потому и гибли сотнями.
Дардалион свернул на запад, к Скултику, прибежищу темных преданий. Лес был огромен — чащи, поляны, холмы и долины тянулись на тысячи миль. В его пределах стояли три селения — Тонис, Преафа и Скарта, — одно из которых могло уже называться городом. Дардалион летел к Скарте.
Там разбил свой стан Эгель с четырьмя тысячами легионеров. Приблизившись, Дардалион ощутил присутствие чужого разума и выхватил оба своих меча. Перед ним парила стройная фигура в синих одеждах служителя Истока.
— Дальше пути нет, — спокойно сказал незнакомец.
— Как скажешь, брат.
— Кто ты, что зовешь меня братом?
— Священник, как и ты.
— Священник чего?
— Истока.
— Священник с мечами? Верится с трудом. Что ж, убей меня, если хочешь.
— Я не хочу тебя убивать. Я сказал тебе правду.
— Ты и в самом деле был священником?
— И остался им!
— От тебя пахнет смертью. Ты совершил убийство.
— Да. Я убил служителя Зла.
— Кто ты такой, чтобы судить?
— Я не сужу его — его дела говорят сами за себя. Что ты делаешь здесь?
— Мы несем дозор.
— Мы?
— Я и мои братья. Мы должны сообщить господину Эгелю о приближении врага.
— Сколько вас тут?
— Около двухсот. Сначала нас было триста семь, но сто двадцать человек ушли к Истоку.
— Их убили?
— Да, — печально ответил священник. — Убили. Черное Братство уничтожило их. Мы стараемся соблюдать осторожность в своем дозоре, но они быстры и безжалостны.
— Один из них пытался убить меня — и я научился сражаться.
— Каждый сам выбирает свой путь.
— Ты не одобряешь меня?
— Я не вправе одобрять или осуждать. Я не судья тебе.
— Ты думал, я тоже из Братства?
— Да — ведь ты вооружен.
— И все-таки заступил мне дорогу. Отважный же ты человек.
— Я не боюсь того, что меня отправят к моему богу.
— Как тебя зовут?
— Клофас. А тебя?
— Дардалион.
— Да благословит тебя Исток, Дардалион. Но сейчас тебе лучше удалиться. Когда луна достигает зенита, Черные Братья поднимаются в небо.