Нежданно-негаданно...

Семенов Игорь

— Торжественную линейку, посвященную последнему учебному звонку, объявляю закрытой! — вырвал Михаила из воспоминаний голод директора.

И они начали постепенно расходиться — вот только, как ни странно, радость от окончания школы сочеталась в душе Михаила с какой-то легкой грустью от нежданного окончания его второго детства… Пусть и не совсем настоящего.

Глава 9

Последнюю неделю перед экзаменами учителя гоняли всех в хвост и в гриву, консультации увеличились по продолжительности до двух с половиной часов и проводились даже в воскресенье, когда у них поставили химию. Все одноклассники

Михаила на нервах, боясь, что плохо сдадут экзамены — и только он один спокоен как удав. Для него это все пройдено уже в прошлой жизни. А уж сколько потом экзаменов было… Тем более, что за прошедшие два месяца он уже и немецкий успел вспомнить и теперь уверен, что на четверку сдать сможет без проблем. Тем более, что в университете его им объясняли куда понятнее — по сути, только там он в прошлой жизни в достаточной мере его понял. Увы, но школьные упрощения порой больше путают, чем облегчают понимание… И, вспоминая язык, он вспоминал и про то, что им говорили университетские преподаватели. А уж по остальным предметам у Михаила и вовсе не было никаких сомнений…

— Блин, тебе и впрямь все пофиг? — когда они уходили с последней консультации, по математике, вдруг спросила Вика.

— В смысле?

В первый миг Михаил и впрямь не понял, о чем речь. За годы университета он уже привык не бояться экзаменов и потому сейчас откровенно не морочил голову на этот счет и не замечал отношения одноклассников к предстоящим событиям.

— Да про экзамены я! — пояснила девчонка.

— А что их бояться? — пожал плечами Михаил. — Экзамены как экзамены…

— А если плохо сдашь? — явно удивленная таким ответом, произнесла девчонка.

— Ну пойду на службу в Советскую армию, — пожал плечами Михаил.

В такую возможность он, впрочем, не верил. В прошлой жизни все нормально сдал и поступил, а уж теперь — и подавно… Так что будет опять на военной кафедре изучать СНАРы, потом два месяца сборов в «бандеровском краю», где даже в 70-е им говорили по одному из части не выходить, особенно в деревни, хотя официально никакого национализма в тех краях давно не существовало — и вперед, на завод. Так сказать, поднимать оборонную мощь страны — большую часть которой успешно разворуют или порежут на металл пару десятилетий спустя в рамках соглашений о сокращении вооружений и «оптимизации» армии. И, как апофеоз идиотизма, сумеют проиграть войну даже не с НАТО, а всего лишь с Чечней…

Невольно вспомнились рассуждения начала 90-х, когда на полном серьезе говорили о том, что «ваша оборонка никому не нужна», «нерентабельности» предприятий ОПК и том, что мы теперь вообще лучшие друзья Запада и воевать больше не с кем. Когда страну начали распродавать оптом и в розницу — и края не видно было этому беспределу. Ничего не нужно! Купим все на Западе!

— Ты же инженером стать хотел? — усмехнулась Вика.

— Ну вот приду из армии — и без экзаменов поступлю! — усмехнулся Михаил.

Ну как без экзаменов? С одним профилирующим — физикой… Сдал нормально — считай, проступил. Оценки по остальным экзаменам уже и не учитывались. Чуть раньше, как помнил Михаил, такая же ситуация была и с «производственниками», но для них последним годом по такой системе стал, вроде бы, 1965-й. Система показала себя уж больно неудачной. Многие «производственники» и «армейцы» нормально не сдали даже один профилирующий предмет — в итоге, лимит для «школьников» расширяли и поступали многие из тех, кто, по идее, пройти не должен был. А многие все же поступившие вылетали из университета с первой же сессии… То ли за два года

в армии или на заводе слишком многое забывалось, то ли пропадало само желание учиться, но практика показывала именно такие результаты.

— А потом вылетишь? — хмыкнула Вика.

— Ну это все же вряд ли… — ответил Михаил.

— Мне бы твою уверенность, — буркнула девчонка, и на том их разговор закончился.

А на следующий день «понеслось»… Первым экзаменом, как и в той реальности, было сочинение, считавшееся одновременно за русский язык и «литературу письменно». И вот уж снова школа, одетые в парадную форму пацаны и девчонки, букеты цветов, коридор перед классом литературы, где все, переговариваясь друг с другом, ждут прихода училки. Класс литературы, сидящая на «Камчатке» завуч и «выдергивание» билета с темой сочинения. Потом училка рассаживает всех так, чтобы по возможности все пацаны сидели с девчонками — и, желательно, так, чтобы друзей-товарищей поблизости оказалось как можно меньше. И соседкой Михаила оказалась Ирка — еще одна из «мышек» класса, с кем он за все годы учебы перекинулся хорошо если полусотней слов.

Сочинение Михаил написал, как и в прошлый раз, далеко не первым. Сначала все долго и тщательно продумывал, делал кое-какие записи на черновике. Потом писал уже сам текст и долго тщательно проверял его на ошибки… В прошлой жизни по этому сочинению у него было «четыре» за грамотность и «пять» за содержание. В этот хотелось получить две пятерки… Но вот уже все проверено-перепроверено… И, сдав сочинение, Михаил выходит из класса…

— Ну как написал? — окликнул его вышедший парой минут раньше Тоха.

— Да нормально, вроде, — пожал плечами Михаил.

А потом понеслось… Вторым экзаменом была математика, потом физика, химия, литература устно, история и немецкий язык, перед каждым из них — непременная «заключительная» консультация. Устные предметы сдавались или нескольким учителям по данному предмету, или учителю и завучу или директору. Брали билет, готовились и выходили отвечать… Однако все это было как-то словно чем-то мимоходным и не запоминающимся… Запомнилось, разве что, как физичка после того, как он вышел без подготовки, даже не стала до конца дослушивать ответ и поставила «отлично».

— Странно было б, если б ты не знал, — произнесла Наталья Николаевна. — Удачи тебе в университете…

— Спасибо! — кивнул Михаил.

Если в прошлый раз во время экзаменов он даже спать нормально не мог и, казалось, валилось с ног, то на этот раз все прошлось словно понарошку, не всерьез… Ну просто не удавалось воспринимать всерьез то, что учили когда-то в школе! Уж больно это все элементарщина по сравнению с университетским уровнем…

Но вот и последний экзамен — и после него они все, «пролетарские», собираются вместо. Школьный двор, где договорились собраться после экзамена… И все уже чувствуют себя взрослыми, не какими-то пацанами и девчонками. Весело делятся впечатлениями о прошедших экзаменах — и уже никто словно и не помнит, что еще совсем недавно боялся их.

— Ну рассказал я ей — а вижу, морщится что-то Васильевна. — говорил Семка. — Думаю уж, хана мне! Тройбан вкатит… А тут она меня вдруг про свойства серной кислоты! Ну я и разошелся…

— Ага, — хмыкнул Петька. — Ты ж ее свойства на личном опыте изучал…

— А то! — изобразив важный вид, произнес Семка. — С тобой же вместе химичили! Ну и получил я все же четвертак…

— Да херня эти экзамены! — презрительно махнув рукой, говорил Тоха. — Больше пугали…

— Ага, — соглашаясь с ним, авторитетно заявил Петька.