Нежданно-негаданно
Шрифт:
– Послушай, это нет так, – начала я, пытаясь во что бы то ни стало, переубедить её в обратном. – Я могу лишь предположить, что своим видом ты сильно отличаешься от других девочек в школе, отсюда у ребят сложилось такое мнение. Ведь размалёванной он тебя не спроста назвал.
– Ни он один меня так называет.
– Вот видишь… Не спрашивала себя, почему?
Карина отрицательно покачала головой.
– Твоя подруга Алиса или другие девочки также ярко красятся?
– Что вы! – засмеялась вдруг девочка. – Алисе мама бы голову открутила, если бы она вообще накрасилась!
– У
– Не знаю. – Пожала плечами юная модница. – Я думала, что так красивее.
– Увы, я так не считаю. И думаю, многие тоже.
Пока мы ехали в автобусе, Карина молчала, при этом наушник не достала, как обычно любила делать. Всю дорогу она о чём-то размышляла. А как только мы вышли на улицу, спросила:
– И что мне теперь делать?
– С чем делать?
– Ну… с косметикой… с этим прозвищем…
Я улыбнулась ей. Как же девочке не хватало мамы, её самых простых советов. Как же намекнуть Маргарите Рудольфовне, чтобы та больше уделяла времени дочери? Но с этой задачей справиться нелегко и так быстро не удастся. А Карине прямо сейчас нужна помощь. И я решилась попробовать.
– Что ж, Карина… Давай с тобой заключим пари, но при одном условии: ты будешь делать всё, что я скажу в течение одной недели. Положительный результат гарантирую. А дальше уже на твой выбор.
– А что именно надо будет делать?
– Не бойся, в основном это будет касаться только твоего внешнего вида и немного поведения. Можешь пока подумать и не отвечать.
Тем временем мы уже добрались до занятий по танцам, и Карина побежала переодеваться.
Пока длилась её репетиция, я разработала тщательный план преображения и даже успела сбегать до ближайшего магазина, прикупив новые колготки и несколько заколок. По моему прогнозу Карина должна была согласиться, а успех моего мероприятия гарантированно случится. В этом я ни на секунду не сомневалась. Что и требовалось доказать, когда раскрасневшаяся после танцев Карина прибежала и робко призналась, что согласна на пари.
По дороге домой я принялась за воплощение моей идеи. Первоначально я разузнала у девочки, есть ли у неё другая обувь. Ботинки, которые были на ней сейчас, никоим образом не вписывались в создаваемый мною образ.
– Весной мама заставила меня купить сапоги, когда нужно было с ней в театр пойти, – рассказала Карина, отвечая на мой вопрос, – но кроме того раза я их больше не одевала.
– Замечательно, – обрадовалась я, – теперь они нам пригодятся. Главное, чтобы пришлись впору. Ты же не будешь возражать, если походишь в них недельку?
Однако Карина от этой мысли не пришла в яростный восторг, но промолчала.
После я сделала акцент на основных моментах в её поведении, которые нужно подправить. Это касалось культуры общения и вежливых манер, таких как: всегда здороваться, прощаться, выражать благодарность и, конечно же, убрать из лексикона нецензурные слова и никого не обзывать.
Я посоветовала ей стараться сдерживать свои негативные эмоции, когда мама, учитель или другие взрослые дают советы, а когда мальчишки заигрывают
Карина меня внимательно слушала и не перебивала. Удивительно было наблюдать за её реакцией. У меня возникали мысли, что девочка мои советы сочтёт нудными или решит, что я в очередной раз к ней придираюсь. Но в этом я ошиблась. Она задумалась над моими словами и, наверняка, сделала свои выводы.
Вечером я достала из шкафа Карины белую блузку, погладила и повесила рядом с её школьной формой, которую мне всё-таки удалось стащить у неё ещё накануне и привести в надлежащий вид, равно как и портфель ученицы.
Купленные мною капроновые колготки телесного цвета я положила на стул, чтобы она одела их с утра вместо своих чёрных в сетку. Найденные сапоги действительно подходили ей по размеру. Я поставила их в коридоре, убрав с виду тяжёлые ботинки девочки. Шапка была постирана и сушилась на батарее.
Перед сном закончив читать сказку Братьев Гримм «Госпожа Метелица», я предупредила Карину, что с утра сама её заплету и накрашу. Она покорно кивнула и легла спать.
Я ещё раз проверила подготовленную одежду, собранный портфель и покинула её комнату.
Выпив на кухне чашку чая, я дождалась позднего возвращения Маргариты Рудольфовны с работы. Она расспросила меня о последних новостях, и я ушла в свою комнату.
По правде сказать, я потихоньку начала привыкать к новой работе, к этому дому и к Маргарите Рудольфовне. Я уж не говорю о Карине, которая мне с каждым днём нравилась всё больше и больше. Единственное, я стала очень скучать по маме и брату, с которыми теперь виделась крайне редко. Особенно это ощущалось вечером, когда я оставалась одна в своей комнате. Поэтому я звонила им и разговаривала с мамой или с братом, если он ещё не спал. Сегодня он как раз уже уснул, и мы проболтали с мамой около часа, делясь произошедшими событиями. Я с радостью поведала ей о своей идее по поводу Карины, и она в свою очередь поддержала меня и одобрила моё решение. Это придало мне ещё большей уверенности в своих действиях. Я обещала позвонить завтра и рассказать, как всё прошло. Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я легла в кровать, ещё раз обдумывая, ничего ли не упустила. Разумеется, меня осенила мысль, что я не знаю, какая у Карины сменная обувь в школе. Будь это такие же ботинки, они просто-напросто испортят весь образ. Я взяла на заметку, что с утра это необходимо непременно выяснить.
На утро дела пошли как по маслу. Я встала раньше запланированного и спокойно успела переделать то, что наметила.
Пока я заплетала Карину и наносила ей макияж, она терпеливо сидела, изо всех сил стараясь не ёрзать на стуле. Когда модная коса, закреплённая блестящей заколкой-цветком и невидимками с бабочками на концах, и лёгкий макияж, состоящий из бежевых теней, туши на ресницах, едва заметных румян и нежно-розового блеска на губах, были закончены, Карина взглянула на себя в зеркало, и её лучезарная улыбка осветила всё лицо. Однако помня наше пари и мои рекомендации, она просто вежливо меня поблагодарила и продолжила собираться дальше.