Нежданный гость
Шрифт:
— Слушай, Эл, — сказал он, — Найл молодой парень, первый раз в Америке. Подцепил какую-нибудь славную американскую девчонку. Вернется, как только не на что будет пить пиво. Или любви придет конец.
Тетя Элен нахмурилась и оставила телефон в покое. И убрала записную книжку, из которой от старости вывалилась половина страниц.
Клэр едва удержала тошноту.
А через три дня он явился к завтраку, уселся за стол и уставился на руки Клэр. Она как раз намазывала масло на хлеб.
— Вот бы взглянуть, как эти пальцы расправляют мои простыни, — негромко, чтобы никто, кроме нее, не услышал, заявил он, и она чуть не опрокинула
Потом она узнала, где он на самом деле бывает во время своих многочисленных внезапных отлучек. И страшно обрадовалась. Все, что угодно, только бы не другие девушки.
В столовой Амели уже разворачивала серебро, а в проеме двери, полностью занимая его, стоял Эдвард. «Я услышал лифт», — сказал он.
— Это привезли приборы из посольства. Я была… в одной из спален. А потом нужно было обсудить кое-что с Матильдой.
— В кухне все в порядке?
— Не вздумай туда войти.
Эдвард рассмеялся — хороший знак.
Она улыбнулась в ответ:
— Пришлось добавить к списку гостей де Луриака fils и де Луриак belle-fille[40], и я не сразу поставила ее об этом в известность. Амели, не забудьте, пожалуйста, добавить еще два прибора.
— Да, мадам. Все уже есть.
Взглянув на стол, Клэр поняла, что сказала глупость: все уже расставлено и разложено по своим местам. Амели достала приборы из коробки. Клэр со смехом покачала головой.
— А ведь ты знал, — упрекнула она Эдварда. — Это же ты переслал мне письмо от секретарши де Луриака.
— Все мы сегодня сами не свои, — ответил Эдвард. — Am'elie, tout est tr`es bien. Comme tojours. Merci[41].
Вспыхнув, Амели сделала легкий реверанс, как всегда в присутствии Эдварда. Он взял Клэр за локоть и притянул к себе. Она ощутила спокойное тепло его руки сквозь тонкую ткань джемпера.
— Пойдем, расскажешь, как обстоят дела.
Вот сейчас они пройдут в кабинет, он закроет дверь и скажет ей, что произошло. Неспроста он пришел домой к обеду в такой суматошный день и неспроста закрылся в кабинете. Она последовала за ним, села в кресло напротив стола и вынула из кармана блокнот, готовая, если нужно, дополнить список дел. Ждала, когда он скажет то, что собирался, и думала, что Джейми прячется в своей комнате, а она явственно слышит его дыхание и видит, как поднимается и опускается его худенькая грудь, — почти как в те далекие годы, когда склонялась над кроваткой, в которой малютка Джейми спал после обеда. Только бы он не вышел из комнаты. Первое правило дипломатии: всему свое время. А сейчас не время сообщать Эдварду об очередном несчастье, приключившемся с Джейми в школе. Если Эдвард узнает о его прегрешениях, одно хуже другого — списывал, подделал ее подпись, без спросу прилетел домой, — он сочтет своим долгом немедленно поговорить с сыном. И дело не только в том, что сегодня у Эдварда нет на это времени, — Джейми может заартачиться и тогда вряд ли будет тихо сидеть у себя до конца дня. Чем больше Клэр думала, тем больше убеждалась: лучше пока не сообщать Эдварду о приезде Джейми и уж конечно о том, что он отстранен от занятий. Лучше подождать до завтра.
Эдвард закрыл за собой дверь и подошел к столу. Лицо, как обычно, спокойное, доброжелательное и безучастное. Но выражение глаз предвещает какую-то неприятность. Сложил руки на столе.
— Стало
— Сын и его невеста. Они сейчас в Париже.
— Очень вовремя.
— Возможно, они окажутся приятнее родителей.
Эдвард рассмеялся:
— Да нет, родители вполне ничего. Где ты посадишь мадам?
— Ты же захочешь сидеть рядом с невестой? Не сомневаюсь, она явится не в мини-юбке.
Эдвард опять рассмеялся и хрустнул пальцами. Оба знали, что другие женщины его не интересуют.
— Хуже, если в мини-юбке явится ее свекровь. Что в меню?
— Для начала спаржа и jambon de bayonne. Потом рыба с молодым картофелем в соусе песто с весенними травами, но я попросила Матильду не переусердствовать с чесноком. — Эдвард не любитель чеснока и острых приправ. — Думаю, ужин получится великолепный. Матильда добивает десерт.
— В каком смысле?
— В прямом. Орудует своим любимым пыточным инструментом. Нет, самый любимый все-таки мясницкий нож. Разумеется, будут ее знаменитые шоколадные пирожные. И свежие булочки. А мне удалось купить замечательный чеддер. И к нему овсяное печенье.
Эдвард кивнул:
— Превосходно. — В комнате повисло молчание, и она ждала, пристально глядя на него. Все эти вопросы — для отвода глаз. Теперь он скажет наконец, что случилось. Он постучал пальцами по столу. — Кое-что произошло.
Клэр кивнула.
— Убийство. — Он говорил мягко и негромко, как всегда, когда сообщал плохие новости. — Не среди наших. Член французского парламента, утром в Версале.
— Я с ним знакома?
Эдвард покачал головой:
— Я и сам с ним не знаком. — Провел рукой по лбу и принялся потирать его, словно пытаясь разгладить морщинки. — Ну и ну.
Клэр поднялась с кресла, коснулась костяшек его пальцев и не убирала руку до тех пор, пока он не прекратил тереть лоб. Он прижал ее прохладные пальцы ко лбу.
— Известно кто?.. — спросила она, тронув его за плечо.
— Есть предположение. После принятия закона, объявляющего историю с армянами геноцидом, по адресу правительства было много угроз. Ходят слухи, что всякое выражение несогласия будет считаться во Франции противозаконным. Какая-то турецкая националистическая группировка.
— Вот как. — Она слышала о противостоянии, как только они вернулись в Париж; о том, с какой яростью турки восприняли известие, что французы, с которыми они веками старались поддерживать дипломатические отношения, решили официально объявить геноцидом гибель более миллиона армян в Оттоманской империи после Первой мировой войны. Сами турки никогда не признавали это намеренным уничтожением армянского народа, утверждая, что гибель армян вызвана войной. Она вспомнила одну из горячих дискуссий на каком-то званом ужине незадолго до Рождества; британцы старались не использовать термин «геноцид», и кто-то разделял их позицию, а кто-то считал ее предосудительной с нравственной точки зрения.
Она вздохнула:
— Ужин отменяется?
Эдвард покачал головой:
— Не вижу необходимости.
Ну что ж, подумала она. Гости, особенно французы, разумеется, будут огорчены происшедшим, и все будут испытывать неловкость. Пока Эдвард не ушел, им вдвоем придется решить, как вести себя в сложившейся ситуации. Найти нужный тон: сдержанный, уважительный, но выражающий твердое намерение не сдаваться.
Нужно идти вперед. Это главное. Идти и не останавливаться.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ