Нежеланная жена
Шрифт:
«Не то, что у тебя» – повисает между нами очевидная мысль.
– Образование у меня есть, а чтобы устроиться на высокооплачиваемую работу нужны связи, как ты знаешь. Но не волнуйся, Ляля знает, сколько я зарабатываю и что могу себе позволить. Если ее это устраивает, то почему ты вечно пытаешься встрять со своим, вне всякого сомнения, авторитетным мнением? – пытаясь хотя бы в голосе сохранять вежливость, спрашивает Мурад, но по его стиснутой челюсти я вижу, что он едва держится.
– Потому что не для того ее растили, чтобы она становилась женой
Мурад багровеет от гнева и резко сворачивает к обочине, останавливая машину с громким визгом шин.
– Пошла вон! – выплевывает он, вцепившись в руль до побелевших костяшек.
– Да как ты смеешь! Я клиент.
– Вон, Самира, или я тебя просто сам выкину! – оборачиваясь, цедит мужчина, и выражение его лица настолько пугающее, что я проглатываю гордость и нащупав ручку, почти выпадаю из машины, спеша ее покинуть.
Он уезжает, оставив меня на половине пути до салона красоты, в который я реально опаздываю, и я клянусь настрочить ему самый плохой отзыв, который только смогу придумать, как только поймаю другую машину.
***
В тот день я впервые назвала Мурада Хайдарова нищебродом в лицо, хотя в разговорах с Лейлой всегда именно так его и именовала, показывая этим все свое презрение к ее выбору. Тогда я еще не знала, что этот нищеброд запомнил. Что это было одним из самых унизительных моментов в его жизни. Что с тех пор он возненавидел меня настолько, что стал ассоциировать даже не с человеком, а с каким– то паразитом, у которого нет чувств, кроме эгоизма и который не заслуживает по отношению к себе ничего, кроме презрения.
Ирония судьбы заключается в том, что своего я все же добилась. Моя душевная подруга Ляля не стала женой этого недостойного ее таксиста. Нет, она вышла замуж за моего жениха Тимура. Мужчину, красивее которого я никогда в своей жизни не встречала. Достойного, умного и богатого. Который любил меня до одури и которого, несмотря на дальнейшие мои поступки, я тоже, по– своему, любила. Не так сильно, как себя, как свою семью, но любила. Однако, между ним и своей умирающей матерью я выбрала ее, сбежав за несколько дней до свадьбы, так как он не хотел меня отпускать к ней, а бедняжке Ляле пришлось меня заменить в роли невесты, чтобы спасти от позора нашу семью.
Это событие повлекло за собой слишком много последствий, чтобы я могла без горечи вспоминать об этом. И главным образом, привело меня к тому месту, в котором я сейчас нахожусь – месту сиделки при больной матери того самого нищеброда, с которым мы по ужаснейшему стечению обстоятельств, поменялись ролями.
Пожалуй, его почетное звание, которое с таким высокомерием срывалось с моего языка, теперь перешло мне. Потому что я больше не та Самира, которой была когда– то. У меня нет денег, нет семьи и нет будущего. Я никто. Жалкая, отчаявшаяся девушка, которую просто пожалели и из милости взяли в дом. И даже эта милость исходит не от Мурада, а от его жены и матери, которые чудом уговорили его дать мне шанс. Ниже упасть в моем положении уже просто невозможно.
***
– Мира,
Платье красивое и очень идет мне. Не такое роскошное и дорогое, как на первой моей несостоявшейся свадьбе, но все равно шикарное. Я, наверное, буду прекрасной невестой. Настолько прекрасной, чтобы мой жених забыл о некоторых моих проступках в прошлом. Таких, как бегство из дома перед свадьбой с уважаемым в обществе человеком, и проживание одной, без надзора семьи, в другой стране. Развращенной Европе, как они выражаются.
Мой отец даже закрыл глаза на то, что новый жених по возрасту ближе к нему, чем ко мне. Или на то, что быть мне второй женой, а не первой и единственной. Главное, что вообще нашелся человек, готовый жениться на мне – вчерашней беглянке с подмоченной репутацией.
Даже мои родные считают, что я прожигала жизнь во Франции, забыв о чести и достоинстве. Мачеха вчера посоветовала притвориться невинной в первую брачную ночь. Не говорить же этой злой мегере, что я и так невинна! Все равно не поверит.
– Мира, мы опаздываем! – снова подает она голос, требовательно стуча в дверь.
– Я почти все! – кричу в ответ, и стряхнув с себя неуместную тоску, принимаюсь стягивать тяжелое платье, которое ранее предусмотрительно расстегнула на спине девушка– консультант.
Я ведь уже все решила. Если снова не хочу лишиться всей своей родни и семьи, мне придется выйти замуж за этого старого развратника, которому захотелось молодого тела. Я выдержу это. Смирюсь как– нибудь. Переживала намного худшее, так что справлюсь.
Убеждаю себя в этом снова и снова, пока мы выбираем свадебный букет, делаем маникюр и ужинаем вечером дома. Я даже засыпаю спокойно и меня не мучают кошмары прошлого, в которых я снова наблюдаю за своей умирающей матерью, зная, что чуда не случится и все равно до последнего надеясь в него. Ненавижу эти сны! Даже больше, чем своего жениха, которого, по иронии судьбы, тоже зовут Тимур. Как того, первого, которого я хоть и бросила, но хотя бы любила.
Проснувшись утром, я четко понимаю, что все же не смогу. Решимость исчезла. Привязанность к семье победил мой эгоизм. Поэтому, позавтракав, я звоню своей новой подруге Луизе и прошу ее о помощи. Мне срочно необходимо сбежать от этого брака, пока я окончательно не испортила себе жизнь.
***
– Ты точно справишься? – скептически спрашивает меня Луиза, когда мы встречаемся в кофейне в тот же день.
Понимаю ее недоверие. Мы с Луизой вместе учились в школе, но я тогда была избалованной папиной принцессой, а она серой мышкой– сиротой, без гроша за душой. Мы с ней подружились относительно недавно, случайно вновь встретившись на свадьбе знакомых. Луиза теперь жена Мурада Хайдарова, который за время моего отсутствия на родине, поднялся и стал богатеньким буратино. Даже думать об этом больно, тьфу!