Нежить
Шрифт:
С какой стороны ни посмотри, это были хорошие новости, но Маларк не чувствовал радости. Он понятия не имел, что именно происходит. Но посреди шумной беспорядочной толпы солдат, в которую превратилась армия Дмитры, у него не было никакой возможности это выяснить. Ему нужно подняться в небо.
Но он не мог оставить свою леди лежать без сознания на земле. Подняв её, он взвалил её на плечи и быстрым шагом направился к тому месту, где была привязана его лошадь.
Землю сотряс ещё один толчок. Пошатнувшись, он вновь обрел равновесие и торопливо продолжил свой путь.
Боль
Он осознал, что в ответ на боль рефлекторно зажмурился. Открыв глаза, он встревоженно вскрикнул.
— Что–то не так? — спросила Яркокрылая. Так и не дождавшись ответа, она слилась с его разумом, чтобы выяснить это самой, но тут же оборвала их психическую связь. Ей пришлось так поступить, чтобы видеть окружающий мир, ведь её хозяин ослеп.
Но это была не обычная слепота. Что–то он все же видел. На самом деле у него сложилось впечатление, что открывшаяся ему картина оказалась весьма полной. Но наездник не мог найти в ней никакого смысла, вдобавок, подняв веки, он почувствовал резь в глазах, словно при попытке смотреть прямо на солнце. Его голова запульсировала от боли, и, сдержав всхлип, он зажмурился снова.
— Я могу отнести тебя к целителю, — произнесла Яркокрылая.
— Погоди! Легион. Оглядись вокруг. Кто–нибудь ещё выжил?
— Некоторые.
— Барерис?
— Да.
— Тогда я должен передать ему командование, прежде чем…
Хлестнув крыльями, грифониха развернулась. Аот понял, что она либо набросилась на врага, либо пыталась увернуться от его атаки. Мгновением спустя в воздухе разлился смертельный холод, словно мимо них пронесся ледяной заряд.
— Что это было? — спросил Аот.
— Одна из тех больших летучих мышей, похожих на тени, — ответила грифониха. — Посмотрим, получится ли у меня разодрать ей крылья настолько, чтобы она больше не смогла держаться в воздухе. — Она устремилась вперед, заставив Аота вжаться в высокую луку седла.
Если на них напало ночное крыло, то у неё не было ни шанса справиться с подобной тварью в одиночку. Аоту придется ей помочь. Но каким образом, раз он ничего не видел?
Разумеется, воспользовавшись её чувствами, как он делал уже много раз. Наездник должен был сразу же подумать об этом, но необъяснимая атака голубого пламени и его внезапная слепота выбили его из колеи.
Слившись сознанием с Яркокрылой, он увидел, что враг был уже близко. В последний момент летучая мышь увернулась от когтей грифонихи и попыталась её укусить. В свою очередь та тоже сумела уклониться, но при этом ей пришлось опуститься ниже, предоставив своему противнику преимущество в высоте. Не медля ни секунды, Яркокрылая тут же со всей возможной скоростью рванулась вперед, чтобы убраться как можно дальше.
— Оглянись, когда сможешь, — попросил Аот. — Я не могу точно прицелиться, если ты её не видишь.
— Ты не сможешь прицелиться, если она тебе голову откусит, — проворчала Яркокрылая, но несколько
Он увидел, что стремительно нагонявшее их ночное крыло было уже близко. Наведя на тварь копье, Аот выпалил заклинание, но понял, что что–то было не так.
Обычно, творя магию, Аот чувствовал, как стихии взаимодействуют, словно вращающиеся мельничные жернова, и ощущал силу, высвобождавшуюся при их сплетении. Но сейчас, несмотря на то, что он безошибочно произнес нужные слова, получившаяся магическая структура оказалась несбалансированной. Её компоненты спутались и мешали друг другу, вместо ожидаемого результата породив лишь бесполезную вспышку света и запах. Тем временем летучая мышь почти нагнала их. Яркокрылая выжидала столько, сколько осмеливалась, а затем резко устремилась вниз, пытаясь проскочить мимо врага невредимой.
За сегодняшнюю битву Аот исчерпал все заклинания, что находились в его копье. Но он все ещё мог зарядить свое оружие разрушительной силой. Возможно. Учитывая то, что только что произошло, даже самая простая задача могла оказаться невыполнимой.
Произнеся нужное слово, он, к своему облегчению, почувствовал, как в наконечнике копья начала скапливаться сила. Затем Яркокрылая пронеслась под созданием тени, и то исчезло из её поля зрения. Аот ударил вслепую и почувствовал, что копье нашло свою цель. Послышался треск высвобождающейся магии.
— Я его убил? — спросил он.
Прежде чем Яркокрылая успела ответить на его вопрос, по всему её телу, начиная от груди, прокатилась волна боли. Учитывая их ментальную связь, Аот также ощутил её в полной мере. Его мышцы напряглись, а с губ сорвалось рычание. Яркокрылая забилась в воздухе, и на миг Аот испугался, что она вот–вот погибнет. Но, когда её выдающаяся живучесть пересилила эффект от сверхъестественной атаки, боль стала слабее.
— Это ответило на твой вопрос? — прохрипела она.
Грифониха повернулась, и он увидел ночное крыло. Тварь уже не могла передвигаться так же быстро, как и раньше, но, тем не менее, продолжала их преследовать.
Пытаясь определиться, как лучше всего действовать, Аот начал другое заклинание. Оно стало формироваться правильным образом, но он почувствовал сопротивление, словно пытался сложить вместе части головоломки, которые на самом деле друг с другом не совпадали.
Но это все же сработало. Прямо перед летучей мышью возникло облако тумана — так близко, что она не успевала его обогнуть. На её теле появились раны, а мембраны крыльев местами оказались проедены насквозь.
Существо начало падать, но затем взмахнуло своими изодранными крыльями и устремилось вверх к Аоту и Яркокрылой.
Но затем на тварь сбоку спикировали Барерис и Зеркало. Бард издал громогласный вопль, и её голова разлетелась на части. Приблизившись, призрак принялся кромсать её своим нематериальным клинком. Летучая мышь снова начала падать и на этот раз все же рассыпалась обрывками тьмы.
Барерис и Зеркало поднялись к Аоту, и он попытался взглянуть на них своими собственными глазами. Возможно, его слепота была временной. Возможно, она уже прошла.