Нежная мятежница (Тревоги любви)
Шрифт:
Второй этаж. Третья дверь налево. Вот она! Энтони тихо постучал и через мгновение увидел того, кого так долго искал. Узнал, судя по испуганному взгляду его голубых глаз, нежданного гостя и Джорди. Потребовалось лишь несколько мгновений, чтобы он оценил ситуацию. Испуг и удивление во взгляде сменил панический страх. Шотландец попытался захлопнуть дверь. Попытка, однако, привела совсем не к тому результату, на который он рассчитывал. Почти незаметное движение руки Энтони, резкий толчок, и Джорди ощутил, что уже не держит дверную ручку, а сама дверь распахнулась настежь.
Желудок
— Рад, что нам не придется тратить лишнее время на взаимные представления, — произнес Энтони, входя в комнату и заставляя хозяина отступить вглубь. — Мне было бы утомительно и неприятно объяснять вам причину своего визита. Перейду сразу к делу. Я предлагаю вам честный поединок, в котором шансов на победу у вас будет в любом случае больше, чем вы оставили мне сегодня утром. Вы в достаточной степени джентльмен, чтобы принять мой вызов?
Введенный в заблуждение спокойным, бесстрастным тоном гостя, шотландец почувствовал себя увереннее и даже попытался перейти в наступление.
— Ха! — нагло воскликнул он. — Я не такой набитый дурак, парень.
— Последнее весьма спорно. Но я почему-то подозревал, что по-джентльменски эта встреча не пройдет. Что ж, пусть будет так.
Как был произведен последовавший за этим удар, Джорди не увидел. Но нанесен он был прямо ему в челюсть. Шотландец упал на стоявший позади небольшой обеденный стол, круглые ножки которого тут же сломались. Стол развалился, и задевший в полете два стула Джорди хлопнулся на него сверху. Инстинктивно поднимаясь на ноги, он увидел, как совершенно спокойный англичанин снимает сюртук. Шотландец пошевелил челюстью, с облегчением убедившись, что она на месте, и бросил взгляд на свой костюм, лежавший на кровати. В кармане его сюртука — пистолет. Есть ли шанс достать его?
В отрицательном ответе он убедился уже в следующее мгновение, сделав лишь полшага в сторону кровати. Отбросивший его удар на этот раз пришелся в грудь, другой скользнул по щеке. Джорди вновь оказался на полу и подняться так быстро, как в прошлый раз, уже не смог. Кулаки его противника были тяжелы как камни.
— Это за сегодняшнее утро, — произнес Энтони, — а теперь перейдем к главному интересующему нас обоих вопросу.
— Я не собирайся драться с тобой, парень, — с трудом вымолвил Джорди, ощущая во рту противный привкус крови.
— Но непременно соберешься, милый мальчик, — сказал Энтони почти весело. — У тебя нет другого выбора. Я все равно
— Ты сумасшедший!
— Нет. — На этот раз в тоне англичанина не было и намека на юмор. — Я серьезен как никогда.
Энтони наклонился, чтобы поднять противника на ноги. Тот попытался было отпихнуть его, ударив ногой. Но удар был блокирован движением колена англичанина, и через мгновение Джорди стоял. Первое, что он увидел, был направленный ему в челюсть огромный кулак. Отшатнувшись назад, он успел поднять руки и попытался отбить удар правой. Бесполезно. Рука прорезала пустоту. И в тот же момент два прямых Энтони достигли его живота. Джорди согнулся вдвое, пытаясь восстановить дыхание и слизать языком кровь с разбитых губ.
— Хва… хватит, — пролепетал он.
— Нет, это еще не конец, Камерон, — послышался по-прежнему невозмутимый голос страшного гостя.
Шотландец простонал, получив новый пинок. Еще удар и еще стон. От боли рассудок Джорди слегка помутился. За всю жизнь его никто никогда не бил, и отвечать на побои по-мужски он был просто не в состоянии. Дико крича, он принялся размахивать руками, нанося беспорядочные удары куда попало, и радостно рассмеялся, когда один из них вроде бы достиг цели. Правда, как выяснилось, как только Джорди открыл глаза, попал он в стену, повредив вдобавок суставы трех пальцев. Энтони, не торопясь, развернул его к себе и резким взмахом кулака припечатал рыжеволосую голову к стене.
Даже не пытаясь ощупать свой сломанный нос, шотландец начал медленно сползать на пол, полагая, что экзекуция закончилась. Что еще надо этому герою-любовнику? Он уже избил его так, что нет ни одного места на всем теле, которое бы не болело, а кровь текла прямо-таки ручьем. Но это был еще не конец. Энтони подтянул его за крахмальную манишку рубашки, поставил у стены и стал планомерно колотить, словно боксерскую грушу. И как ни старался увернуться или загородиться от ударов Джорди, каждый из них непременно достигал цели. Прекратились они только тогда, когда он уже перестал их чувствовать.
Джорди медленно осел на пол, оставшись в сидячем положении только потому, что его спину поддерживала стена. Стекавшая из его расплющенного носа кровь соединилась с сочившейся из разбитых губ и нескольких глубоких ссадин на лице. Два ребра были сломаны, мизинец левой руки пострадал во время одной из неудачных попыток блокировать атаки Энтони. Видеть он теперь мог только одним глазом, и первое, что разглядел Джорди, открыв его, было склонившееся к нему лицо англичанина, который взирал на него с явным отвращением.
— Проклятие! Камерон, ты вел себя так, что, даже отколотив тебя, нормальный мужчина не может почувствовать минимального удовлетворения.
Джорди расслышал в голосе противника нотки обиды, что даже в этой ситуации показалось ему забавным. Он попытался улыбнуться, но, не чувствуя собственных губ, так и не понял — удалось ли ему это.
— Ублюдок, — промычал он первое пришедшее на ум ругательство.
Энтони хмыкнул и присел на корточки.
— Хочешь еще?
— Нет… не надо, — простонал шотландец.