Нежная стерва, или Исход великой любви
Шрифт:
– Ты предатель, – тихо и зло сказала Коваль, прищурив глаза. – Я и не думала, что ты сможешь бросить меня, когда я нуждаюсь в тебе даже больше, чем в Егоре. Можешь идти, ты совершенно свободен, – и она отвернулась, чтобы скрыть от него злые слезы, выкатившиеся из глаз.
Хохол топтался у дверей, не зная, как вести себя, что говорить. Потом он вернулся и взял ее за руку, но Марина вырвала ее, рявкнув:
– Я же сказала – можешь идти, я не держу тебя!
– Прости меня, – тихо попросил он, снова поймав руку и крепко сжав
– В другой раз будешь умнее, – отрезала Марина.
– Не гони меня, я клянусь, что никогда не заикнусь больше об уходе. Куда мне идти, сама подумай? Прости, – он целовал ее руку, прижимал к своему лицу.
– Если хоть раз ты заговоришь со мной на эту тему, это будет наш последний разговор, запомни это. Я никому и ничего…
– …не предлагаешь дважды, я это помню, – закончил Хохол за нее. – Гулять поедем? Погода супер, давай в город смотаемся, хоть на людей посмотришь, а то окопалась тут, как в бункере.
– И как ты себе это представляешь? – полюбопытствовала Коваль. – Ты будешь идти по дорожке, толкая перед собой мое кресло?
– Зачем? Я буду носить тебя на руках, а потом мы просто посидим на лавке в парке. Если хочешь, давай Виоле позвоним, пусть подъедет, погуляет с нами.
– А давай! – вдруг согласилась Марина. – Только сперва получи одобрение у моего супруга, а то, не ровен час, приревнует.
Хохол ушел в кабинет к Егору, довольный тем, что хозяйка не выгнала его, что согласилась поехать на прогулку. Малыш пришел сам, посмотрел удивленно:
– Что за причуда?
– Ты о чем?
– Куда ты собралась?
– Если ты против, я останусь дома.
– Нет, я только за, но почему ты меня не попросила об этом? Я тоже мог бы поехать с тобой, – произнес он с обидой.
– Егор, у тебя много дел, ты сам говорил, а я не хочу отрывать тебя по пустякам. С этим вполне может справиться телохранитель.
– Надеюсь, вы не вдвоем поедете?
– Ревнуешь? – поддела она.
– Естественно, – кивнул Егор, – а еще больше я волнуюсь за то, чтобы ты не разгуливала без охраны, ведь, если что, Хохол не справится один.
– Не переживай, Малыш, – сказал стоящий за спиной Егора Хохол, – я не поеду один, у меня руки будут заняты, так что мне нужен еще ктото.
Егор смерил его подозрительным взглядом, но Хохол не отвел глаз, глядя в лицо Малыша честно и открыто.
– Не волнуйся за нее, Малыш, я лучше сдохну, но с ней ничего больше не случится. Ты веришь мне?
– Верю, – усмехнулся Егор, – хотя и не стоило бы, наверное. Ладно, не будем об этом. Прошу – внимательнее, хорошо? Сто раз проверь все, прежде чем вынести ее из машины.
– Егор, прекрати паранойю! – велела Коваль из гардеробной, где сидела в своем кресле, натягивая черные джинсы. – Я не на войну, а на прогулку.
– Для тебя нет большой разницы, любая прогулка с твоим участием на счет "раз" превращается в локальный конфликт, – отозвался он,
– Не волнуйся, любимый, наш город может жить спокойно, я слегка не в форме нынче, чтобы воевать. Хохол, сапоги и куртку и можешь забирать – я готова.
– Я сам! – отрезал Егор, подхватывая жену на руки и спускаясь вниз.
Вдвоем они натянули на Марину сапоги и куртку, и Егор вынес ее во двор, бережно усадив на заднее сиденье "Хаммера" и поцеловав в губы:
– Развлекайся, любимая.
Хохол плюхнулся вперед, кивнул Юрке:
– В город.
– В офис? – переспросил водитель, и Коваль обрадовалась:
– Молоток, Юрец, поехали в офис!
Хохол недовольно поморщился:
– Это мы так погулять поехали? Не знал, что у вас в офисе прогулочная зона!
– Я ненадолго, – успокоила она, – только с Розаном поздороваюсь и посмотрю, как там вообще.
– А потом окажется, что там бедлам, что "подкрышные" посылают Дрозда на хрен и еще дальше, так что Марина Викторовна кинется сразу порядки наводить и строить всех под линейку, – подхватил Юрка. – И накрылась ваша прогулка, Хохол. Сколько раз было…
– Я не пойму – сейчас кто-то что-то сказал или мне послышалось? – спокойно спросила Коваль, и Хохол фыркнул, глядя, как съежился за рулем посмевший несанкционированно открыть рот Юрка. – Значит, послышалось. Дай мне сигарету.
Закурив, Марина отвернулась к окну и стала смотреть на дорогу. Эх, как же ей хотелось самой сесть сейчас за руль и поддать газу, как бывало раньше, нестись по трассе и не думать ни о чем! Увы, этим мечтам не суждено было сбыться, как это ни прискорбно…
Словно поймав ее мысль, Хохол повернулся с переднего сиденья и сказал:
– Не переживайте, Марина Викторовна, вы еще прокатите меня с ветерком.
– Помечтай! – насмешливо откликнулась Марина, глядя в окно.
– И помечтаю, что мне!
– Давай-давай!
В офис телохранитель занес ее на руках – с таким видом, словно в его жизни нет ничего приятнее. Глаза сидящего в Маринином кабинете Розана стали похожи на два блюдца, когда он увидел процессию. Вскочив, он кинулся к ним, выхватил хозяйку из рук Хохла и закружился по кабинету, целуя ее куда придется.
– Пусти меня, голова кружится уже! – завизжала Коваль, отбиваясь.
– Горе мое, ну, наконец-то! Я заждался – когда, думаю, приедет моя стервозная бабенка и начнет грузить меня?
– А уже есть, за что грузить? – поинтересовалась Марина, оказавшись наконец в кресле за столом.
– Не знаешь, что ли? Твой приятель, отваливший нам сто семьдесят, опять борзометр включил и бабки платить отказался наотрез.
– Ну, песец! – озверела Коваль, хватая со стола пачку розановских сигарет и закуривая вонючую "Тройку". – Блин, ты что, не можешь курить нормальные сигареты? Дерьмо какое-то! Хохол! Где мои сигареты, а то Розан меня отравить хочет!