Нежное дыхание бури

Козловская Елена

– А почему ты не опасался тепловизора на ленте контрольного пункта? – спросил Уваров.

– Потому что он не смог бы определить, алмаз у меня в дорожной сумке или простой булыжник в качестве сувенира. Кроме того, я всегда клал рядышком еще несколько красивых камешек, типа гальки. А в комнате досмотра из них сразу выбрали «Страус Намибии». Вот

почему, думаю, они были заранее предупреждены, что некто Громов везет из Африки контрабанду.

Иван Сергеевич задумался. Ничего не сказал. Максим продолжил:

– И ладно бы, если это был природный алмаз незначительных размеров, подобрал, дескать, на берегу Оранжевой какой-то камешек, но специалист такого уровня, как я, не мог перепутать. Должен был отличить синий, редкий в природе алмаз от простого булыжника. И обязан был поставить в известность о том власти Намибии. И на таможне в Москве об этом тоже знали. Стало быть, я везу с собой контрабанду. Вот почему в комнате досмотра, поджидая меня, уже скучал следователь. Теперь и у Похамбе, скорее всего, будут неприятности.

– Ты еще легко отделался, – произнес наконец Уваров, – что тебя не прихватили в аэропорту Виндхуку. За контрабандный вывоз достояния Намибии мог бы сидеть не здесь, а с цепью на шее в подвале самой далекой страусовой фермы. И питался бы одной банановой кожурой, а не осетинским пирогом своей мачехи и поросятиной от щедрот бывшего министра недр. Да еще под бахчисарайский коньячок.

– Ну, там-то все прошло гладко. Хифу проводил нас чуть ли не до трапа самолета. Похамбе так похабно поступить не мог. Ему-то зачем? Мы с ним деловые партнеры. И вот я думаю: кто же меня мог сдать?

– Твоя невеста или этот адвокат, – предположил Иван Сергеевич. – Больше некому.

– Насчет Ларисы ни за что не поверю. Она не Мата Хари, скорее просто русская Мэрилин Монро. Лисовский? Возможно. Но вряд ли он мог догадаться, что я везу с собой этот природный алмаз. Но в любом случае это не в их интересах.

– Но зато может быть в интересах

тех, кто стоит за их спиной. Давай еще по одной за твои сорок лет. Это хороший возраст.

Они опрокинули по стаканчику бахчисарайского.

– Нет, но зачем? – упорно не верил Максим. – Будущая невеста, лояльный сотрудник… Да и летели они вместе со мной в самолете. Как с борта сообщить таможне, чтобы встречали «с цветами»?

– Можно шепнуть бортпроводнице, передать записку пилоту, да еще проще позвонить из Виндхуку в Москву. Летит, ждите, пакуйте. Тут важен не сам Максим Громов, а фирма «ОКО». Кто-то из твоего окружения работает на конкурентов. Вот они-то и есть главные выгодоприобретатели. Во-первых, все ваши контракты в Намибии накроются крышкой гроба. Во-вторых, полетит деловая репутация «ОКО». Ну, а в-третьих, на десерт, и ты получишь свою ложку варенья.

– Ложка-то хоть большая?

– Адвокат сможет тебя отмазать, это пустяки, а не контрабанда. Да еще по первому разу. А может, и нет. Если дело начнут специально раскручивать для показательного или политического резонанса. И дадут тебе столько же. Вряд ли больше. Да и то условно. Так что привыкай к отсидке. Лучше всего просись под домашний арест. Готов?

– Я с рождения готовый. Спасибо за прогноз, Иван Сергеевич. Утешили.

– Ничего. Махатма Ганди говорил, что каждый нормальный человек должен в своей жизни пройти три испытания: семьей, тюрьмой и войной. У тебя, видно, еще ни одного из них не было.

– Бог миловал. Раньше вы все больше Будду цитировали.

– Могу и из него. Самая его загадочная фраза звучит так: «Встретишь Будду – убей Будду».

– Как это?

– Я сам раньше не мог понять, что она означает? А потом догадался: это призыв к перерождению. Духовному прежде всего. Физическому тоже. Из человека в летучую мышь, потом в кактус, далее – везде. Кстати, почему у вашей фирмы такое странное название – «ОКО»?

Конец ознакомительного фрагмента.