Нежные кузины
Шрифт:
— Вам очень больно?
— Да! — простонал спаситель.
Жюлиа неприметно пожала плечами. Разве не она здесь жертва, хрупкий цветок, лежащее без чувств юное создание? Поди разберись теперь!
Шарль с трудом встал и, опершись о плечо Жюлиа, кое-как доковылял до машины.
Этим вечером профессор Гнус по секрету от всех пригласил Жюльена к себе в лабораторию, чтобы он мог присутствовать при грандиозном эксперименте.
Для
— Трала-ла-ла, трала-ла-ла, тра-ла-лер, — напевал профессор на мотив из «Осуждения Фауста». Он был чрезвычайно взволнован. Он не переставая возился со своими аппаратами, проверял провода, выключатели и всевозможные рычаги, назначение которых было ведомо ему одному, — исключая разве что дьявола.
— Тра-ла-ла-ла, тра-ла-ла, тра-ла-ле-ер!
Жюльен стоял в углу, боясь пошевелиться: а вдруг из-за него что-нибудь упадет или взорвется? Вся комната была опутана проводами, идущими в разных направлениях, и профессор в черном фраке с развевающимися фалдами метался в ней, точно муха в паутине.
— Тра-ла-ла-ла, тра-ла-ла-бум!
Комната профессора переходила в угловую башенку с узкими в неоготическом стиле окнами. Ученый пробил потолок башенки и вывел наверх стеклянную спираль, которую толстый медный провод соединял с раставленными на столе приборами.
— Тра-ла-ла-бум! — повторил профессор, лицо его порозовело от возбуждения, а взгляд стал демоническим.
По-видимому, все приготовления были закончены, и профессор решил кратко объяснить Жюльену принцип действия своего устройства.
— Там, — показал он на дыру в крыше, куда выходила спираль, — находится громоотвод. Но ш-ш-ш! Не надо никому говорить! Я потом залатаю крышу.
Жюльен таращил глаза от изумления. Профессор прервал разговор, чтобы в последний раз все проверить. Он опустил рукоятку в том месте, где толстый медный провод соединялся с остальной аппаратурой. В стеклянной спирали вспыхнула молния, и комната на миг осветилась ярким голубым светом. Раздался страшный треск. Профессор, очевидно, довольный результатом, привел рукоятку в прежнее положение и продолжил рассказ:
— Сегодня вечером будет гроза. Воздух наэлектризован. Это очень благоприятно для эксперимента… Видите все эти лампочки?
На аппарате профессора были установлены в ряд полдюжины электрических лампочек.
— Каждая заключает в себе известное количество энергии, пока еще слабой и прерывистой… И вот я задумал связать эти маленькие индивидуальные энергии с большой, большой энергией Вселенной (его глаза округлились)… Вы знаете, что тогда случится?
— Вообще-то нет! — слабым голосом признался Жюльен, с минуту на минуту ожидавший, что перед ним появится невеста Франкенштейна.
— Так вот, молодой человек, — торжественным тоном продолжал профессор, — знайте, что сегодня ночью, впервые в истории Человечества, шесть, или, точнее, двенадцать обитателей этого дома на миг обретут колоссальную оргиастическую мощь, которая в свободном
Профессор вытер лоб, блестевший от работы его гениального ума. Закончил он свою речь следующими словами:
— Надеюсь, они сумеют ею воспользоваться!
На секунду Жюльен задумался: может быть, позвать на помощь, предупредить людей, вывести всех из дому, или, по крайней мере, поднять с кроватей?.. Гроза уже грохотала вдалеке, пугающая, ужасная!
— Садитесь же! — предложил профессор. — Надо подождать еще несколько минут.
Но Жюльен был словно парализован изумлением и тревогой. Он был не в силах двинуться, не мог вымолвить ни слова и как во сне наблюдал за профессором, суетившимся среди своих приборов. Одна из лампочек слабо замигала. Профессор застыл на месте.
— А! Эти всегда начинают слишком рано! — взвизгнул он.
Профессор схватил метлу, — Жюльен удивился, зачем ему метла в таком хаосе, — и ручкой несколько раз постучал в потолок, ближе к углу комнаты. Лампочка погасла.
Антуан замер, затаив дыхание, наморщив лоб, насторожив уши.
— Опять? — проворчал он.
Жюстина вопросительно взглянула через его плечо.
— Думаешь, это он?
Антуан принял прежнюю позу, уперев руки в ягодицы Жюстины. Пол затрясся от новой серии толчков. Антуан был в таком напряжении, что подскочил, и его колени опять съехали по простыне. И он снова схватился за ягодицы Жюстины.
— Давай! Не обращай на него внимания! — уговаривала Жюстина.
Но Антуану хотелось выяснить, в чем дело. Так стучать можно было только из комнаты профессора. Не иначе как он опять изобрел такую штуку, от которой весь дом взлетит на воздух!
— Давай! — повторила Жюстина, уже начинавшая уставать. От этой позы у нее замедлялось пищеварение и сводило руки.
— Ш-ш-ш!
Потеряв терпение, Жюстина легла и оперлась на локти. Так будет удобнее ждать. Антуан застыл, как часовой на посту, и не заметил даже, что покинул свою будку. Жюстина была чрезвычайно раздосадована потерей караульного. Стремясь найти пропажу, ее обширная караульня сделала несколько неловких движений, но все было напрасно. К окошку никто не подходил.
— Не вертись, я ничего не слышу! — проворчал Антуан. Жюстина в ожидании смены караула улеглась на живот.
— Вот засну сейчас, так будешь знать! — сердито сказала она.
И повернулась, чтобы сразить Антуана лукавым взглядом, но этот невежа целиком превратился в слух.
В соседней комнате, раньше принадлежавшей Матильде, Анжель совершала вечерний туалет.
Она спустила с плеч комбинацию, служившую также ночной рубашкой, и намыливала себе шею. Налив из глиняного кувшина немного теплой воды в эмалированный тазик, она намочила махровую рукавицу, чтобы намылить себя под мышками. Когда она подняла руки, комбинация соскользнула до талии, обнажив округлый юный бюст фарфоровой белизны. Анжель улыбнулась самой себе в зеркале старого туалетного столика, сосланного сюда из господских комнат; зеркало безропотно отражало три поколения благовоспитанных мегер, пока ему не доверили белую грудь и курчавые завитки юной служанки.