Нежные сети страсти
Шрифт:
– Которое будет выплачиваться только в те годы, когда доход от поместья ниже трех тысяч.
– По рукам. – Герцог ударил по столу, словно заканчивая торг на аукционе. – Письменный договор составим завтра, а свадьба состоится, как только мой старший вернется с лицензией.
Глава 15
Боу ждала окончания судьбоносных переговоров в спальне на втором этаже. Дверь в комнату она оставила приоткрытой, чтобы слышать, что происходит. Боу готова была смириться, что права голоса у нее как у женщины нет, но выставлять ее
– Ну как? – тревожно спросила она.
Сэндисон поднял голову. Вид у него был несколько рассеянный.
– Я чувствую себя призовым жеребцом на аукционе.
– Так тебя только что продали, да?
– Не меня, а нас с тобой. Твой отец торгуется как цыган на ярмарке. У меня такое чувство, что я должен пересчитать себе зубы.
Боу усмехнулась.
– Герцога еще никому не удавалось перехитрить.
– Мой отец уверен, что именно он остался в выигрыше.
– И это хорошо, верно? – Боу стиснула плечо Сэндисона. Было приятно ощущать мускулы и знать, что этот мужчина теперь всецело принадлежит ей. Восторг обладания будоражил кровь, заставляя забыть, что продажа Сэндисона с потрохами состоялась не без ее участия.
– Пойдем в сад, спрячемся в беседке, – прошептала она, потянув его к двери.
– Думаешь, стоит? – неуверенно спросил Сэндисон, замедлив шаг. Боу схватила его за руку и потянула за собой. Повозившись немного с дверью, она вывела Сэндисона из дома.
– Тебе не кажется, что нам уже поздно думать: стоит или не стоит? Есть одна вещица, которую я хочу тебе показать.
– Что-то мне не нравится твоя улыбка, детка.
– Проводи меня до павильона и расскажи, до чего там договорились наши просвещенные папаши.
Сэндисон держал ее за руку; большим пальцем он вырисовывал круги на ее ладони. Садовники усердно работали, перекапывая клумбы и подрезая растения.
– Я получил больше, чем надеялся, – сказал Сэндисон. – Пятьдесят тысяч от твоего отца и небольшое поместье недалеко от Кента от моего. – Сэндисон криво усмехнулся. – Представляю, чего стоила ему эта уступка. Десяти лет жизни, а то и больше.
– В самом деле?
– О да, детка. Тебе еще предстоит познакомиться с феодальными устоями графов Роксвелл. На первом месте всегда интересы и желания самого графа, на втором – его сына, наследника, а все остальные лишь для того, чтобы обслуживать этих двух. Отдать пусть мало-мальски доходное имение младшему сыну означает нарушить вековой закон. Отец на это никогда бы не пошел по своей воле.
– В вашем роду младшим сыновьям не позволяют жениться?
– Никто нам жениться не запрещает, но младшие должны понимать – содержать семьи им придется на собственные средства. Считается, что младшие сыновья должны заниматься политикой.
– Где младший сын обязан лоббировать интересы отца или старшего брата.
– Именно так. Только если старший не сможет произвести наследника, одному из младших сыновей надлежит жениться. Пятый граф и был-то как раз таким вот младшим сыном и женился, когда ему было под шестьдесят. Не сомневаюсь – всю жизнь мне будут напоминать, что все, чем я владею, по сути – еда, вырванная из глотки детей старшего братца.
– Если кому-то из твоих родственников придет в голову сказать что-то такое при мне, клянусь – они пожалеют, – покраснев от гнева, сказала Боу.
– Так ты собираешься меня защищать? – со смешком уточнил Сэндисон.
– Да, если понадобится. Ты ведь меня защитил!
Гримаса боли, исказившая его лицо, была мимолетной, но то, что увидела Боу, заставило ее задуматься. Она не настолько хорошо его знала, чтобы читать в его душе как в открытой книге, но его боль передавалась и ей.
Боу остановилась возле павильона. Сэндисон прислонился спиной к стене павильона и, удерживая ее взгляд, обнял Боу за талию. Он держал ее бережно, как хрупкую статуэтку. Боу вдруг и сама ощутила себя нежной и хрупкой. Опасное ощущение. Сэндисон привлек ее к себе.
Не желая ждать, пока страсть возьмет верх над подобающей джентльмену сдержанностью, Боу прижала его к себе и поцеловала.
Ответный поцелуй Сэндисона был пылок. Ладони его неспешно заскользили вниз, к ее бедрам, пальцы прощупывали плоть сквозь несколько слоев одежды.
– Пойдем наверх, – сказала Боу, схватив его за особенно шаловливую руку, и потащила за собой. – Какой оттуда вид!..
– Вид что надо, – подтвердил Сэндисон, следуя за ней по винтовой лестнице.
Боу оглянулась через плечо и улыбнулась. Сердце ее колотилось, но отнюдь не от крутого подъема. Слова и мысли, почерпнутые из маленькой книги, обжигали голову.
Лестница вывела их на парапет с искусно украшенной зубцами стеной. Оттуда открывался прекрасный вид на лужайку, речку и дальнюю рощу. Боу смотрела на мирно пасущихся на лужайке овец, притворяясь, что притащила сюда Сэндисона только ради этого. Иных мотивов у благовоспитанной дочери герцога и быть не могло.
Он стоял у нее за спиной и прикасался к ней всем корпусом – от плеч до бедер, – упираясь широко расставленными ногами в каменный пол, так что ее ступни находились между его ступнями. Губами он прокладывал тропинку от ее уха вниз к затылку. Боу прислонилась к нему, для устойчивости опираясь ладонями о его бедра.
– Брат может застать.
Сэндисон негромко рассмеялся. Рука его медленно заскользила вверх, приподнимая нижние юбки.
– Лео не до нас. Герцог послал за ним лакея, когда закончил меня распекать.
Пальцы Сэндисона гладили обнаженное бедро. Боу с трудом держалась на ослабевших ногах. Чтобы не потерять равновесие, ей пришлось опереться на руки. Боу почувствовала, как под ладонями напряглись мышцы его ног.
– Кроме того, – лаская губами ее ухо, прошептал Сэндисон, – разве не для этого ты меня сюда привела, маленькая распутница?