Нежный гром
Шрифт:
Иоанна Крестителя сегодня никто бы не взял на работу. Ни одна церковь его бы даже близко к себе не подпустила. Он
бы непоправимо испортил имидж компании. Иоанн носил «одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед» (Мар. 1:6). Кто же захочет каждое воскресенье встречаться с таким типом?
Проповедь его была столь же груба, как и его наряды: серьезный, безжалостный призыв к покаянию. «Ибо
приблизилось Царство Божие».
Иоанну было все
избавился от налипшей на тебя грязи и привел в порядок отношения с Богом. Потому что Господь грядет, а ты об этом, может, и не догадывался.
Уж точно, сегодня бы его на работу никто не взял. В его духовной тактике было мало такта. Стиль проповеди
оказывался недостаточно мягким. У него было мало друзей и слишком много врагов. Но знаешь что? Он обратил к Богу
тысячи. «И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя
грехи свои» (Мар. 1:5).
Как тебе это? «...вся страна Иудейская и Иерусалимляне». Чем же объяснить такой отклик народа? Уж точно здесь
дело не в какой-то особой харизме, не в приятной внешности. И не в деньгах. И не в положении в обществе. У Иоанна ничего
этого не было. А что же тогда было? Одна лишь вещь. Святость.
Иоанн Креститель отделил себя от остальных людей ради одной лишь цели; быть голосом Христа. Вся его жизнь
сконцентрировалась на этом задании. Его одежда. Его диета. Его действия. Его требования.
Своим слушателям он напоминал Илию. А нам он напоминает о том, что святость привлекательна, в ней есть особое
обаяние. Тебе не нужно быть похожим на мир, чтобы повлиять на мир. Тебе не нужно походить на толпу, чтобы изменить
толпу. Тебе не нужно опускаться до их уровня, чтобы поднять их на свой уровень.
Не нужно тебе быть и загадочно таинственным, эксцентрично потусторонним. Тебе не стоит одеваться в шкуру
верблюда и поедать насекомых. Святость не должна быть какой-то придурковато-странной. Святость должна быть похожей
на Бога.
Хочешь отличаться от этого мира? Живи свято:
Будь верен жене.
Не обманывай начальство.
С соседями веди себя по-добрососедски.
На работе работай, а не жалуйся.
Плати по счетам.
Делай то, что должен, и наслаждайся жизнью. Живи так, как проповедуешь.
Обрати внимание на последнюю строчку в словах Павла из Первого послания к Фессалоникийцам (4:11,12):
«И усердно стараться о том, чтобы жить тихо, делать свое делои работать своими собственными руками, как мы
заповедывали вам; чтобы
Ваша тихая мирная жизнь побуждает неверующих вас уважать. Интересно, что было бы, если бы слова Иоанна
Крестителя расходились с его делами? Если бы он сам проповедовал покаяние, а жил абсолютно безнравственно? Призывал
к святости, а сам имел репутацию лгуна? Если бы жизнь Иоанна не согласовывалась с его проповедью, люди остались бы
глухи к его словам.
И мы бы остались глухи. Люди больше смотрят на то, как мы себя ведем, нежели на то, что мы говорим.
Однажды Франциск Ассизский пошел с проповедью в один город и позвал с собой молодого монаха. Новобранец был
счастлив.
И вот они вошли в город, вышли на главную улицу, свернули в переулки. На ходу перекидывались фразами с
торговцами, приветствовали горожан. И какое-то время спустя вышли из города другой дорогой и вернулись в свой
монастырь.
Молодой человек осмелился напомнить Франциску о цели их путешествия: «Вы забыли, святой отец, что мы пошли в
город проповедовать».
«Сын мой, — был ответ, — мы проповедовали. Нас многие видели. Пристально разглядывали. Оценивали наше
поведение. Слышали наши слова. Это и была наша сегодняшняя утренняя проповедь».
Иоанн был голосом Христа, но он был больше чем голосом. Он жил так, как говорил. Соединение слов и дел
представляет собой чудодейственную смесь. Когда же человек учит одному, а живет иначе, результаты бывают
разрушительны. Люди узнают, что мы христиане не потому, что мы себя так называем, а потому, что мы так живем.
Своим образом жизни мы сможем стать достойны этого имени. И ничего не получится, если попробуем изменить
жизнь, просто навесив на себя красивую вывеску. Вот еще одна иллюстрация этого правила.
Еврейская супружеская пара обсуждала, какое имя дать своему первенцу. В конце концов они пригласили раввина, чтобы тот пришел и рассудил их.
«В чем проблема?» — спросил раввин.
Жена начала первой: «Муж хочет дать мальчику имя своего отца, а я хочу дать ему имя моего отца».
«Как зовут вашего отца?» — спросил раввин у супруги.
«Иосиф».
«А вашего?» — спросил он у мужа. «Иосиф».
«Так в чем же проблема?» — не понял раввин.
Снова заговорила жена. «Дело в том, что его отец был конокрадом, а мой — человеком благочестивым. Так как же я
буду знать, в честь кого назван ребенок, в честь его отца или моего?»
Раввин подумал и сказал: «Назовите мальчика Иосифом. А потом смотрите, станет он конокрадом или праведником. И
тогда поймете, в честь кого он назван».