Нежный негодяй

Бартелл Линда Ланг

К счастью примешивалось чувство вины.

— Но если бы и спросили, Альфонсо не знает вашего настоящего имени, — добавил священник.

— Они узнали бы Морелло. Так долго не продлится, — мрачно произнес Родриго. — Я знаю некоторых из этих людей — они одни из лучших в Тоскании.

Отец Антуан пожал плечами, темные галльские глаза оставались непроницаемыми.

— Пути Господа неисповедимы, не нам задавать вопросы. И потом, если вы доставите госпожу Джульетту в Монтеверди до того, как вас отыщут, у вас будет определенное преимущество.

Мужчины посмотрели на девушку.

— Через

два-три дня она сможет ехать, — встретившись со скептическим взглядом гостя, священник добавил: — Не совсем, конечно, здорова, но добраться до Монтеверди сможет, учитывая, что лишнего времени у вас нет.

Родриго вдруг понял, что до сих пор не поблагодарил отца Антуана за гостеприимство.

— Падре, я многим вам обязан. Настанет день, когда я смогу помочь вам. Не забудьте об этом.

Француз отмахнулся, его глаза заискрились улыбкой.

— Я романтик настолько, насколько священник. Можно ли отказать двум влюбленным? — он задумчиво посмотрел в окно и пожал плечами. — Кто знает, кроме Бога? Возможно, придет время, когда мне понадобится ваша поддержка. Хотя, конечно, я помог вам не поэтому.

На следующий день он ушел, предположительно, с «обходом» в небольшую деревеньку поблизости, собираясь затем навестить вассалов Ленци, живущих на вилле круглый год. Родриго размышлял над признанием священника. Конечно, он романтик. И перед уходом намекнул, что задержится на ночь. А возможно, и на две. Правда, день выбрал не самый удачный — с утра моросил дождь. И серое, затянутое тучами небо не обещало ничего хорошего на ближайшее время.

На завтрак Джульетта выпила бульона, съела немного хлеба с вымоченным в вине сыром и уснула. Выспится ли она когда-нибудь? — подумал Родриго.

Когда начало темнеть, он взял лютню и принялся тихонько наигрывать.

Звуки чудесной, притягательной мелодии вплыли в сознание Джульетты. Они были знакомы ей и живо напоминали восхитительные моменты недавнего прошлого.

Ресницы затрепетали, поднялись… она проснулась в полутемной комнате. Узнала инструмент — лютня, и музыканта — Родриго да Валенти.

Глаза видели его, а память возвращала летнюю лунную ночь, когда он исполнял ту же мелодию. Память пробудила забытые — и новые — чувства, подтолкнула в мир, о котором девушка прежде только мечтала. Теперь Джульетта знала, почему так пламенно отвечала на его поцелуи, почему так реагировала на его музыку. Да она просто дурочка — отказывалась от того, что лежало под носом.

— Родриго… — Джульетта прошептала его имя, наслаждаясь самим звучанием. Он сидел у камина, склонившись к лютне, меньшей по размеру, чем его собственная, но тем не менее повинующейся длинным гибким пальцам.

Девушка села, откинула одеяло и только тут обнаружила, что на ней ничего не надето. Щеки порозовели, она смутилась. Как он близко! А она все это время голая. И еще чистая. Даже волосы вымыты и расчесаны. Джульетта чувствовала себя чистой, теплой и… живой.

И теперь ты замужем.

Правда ли это? Или все ей приснилось? Наверное, это был всего лишь сон, навеянный желанием уйти от действительности, болезни, смерти.

Боже, пусть это будет не сон.

Родриго поднял голову и посмотрел на нее. Их глаза встретились, и от его улыбки

сердце Джульетты чуть не выскочило из груди.

— Наконец-то ты проснулась! — Родриго отложил лютню и поднялся.

Девушка смотрела, как он подходит. Во рту вдруг пересохло. Если они женаты… И одни… Где священник? — все это мелькало в рациональной части ее сознания.

Другой части было все равно. Когда он сел рядом, девушка вся замерла в ожидании, даже дыхание остановилось. Поймет ли он, что у нее на сердце?

После того, как ты так с ним обращалась? После всего, что ему сказала?

При воспоминании об этом лицо ее запылало, глаза опустились.

— Джульетта, dolce mia, — он ласково приподнял ее подбородок. — Не отворачивайся, cara. Я почти потерял тебя, так что теперь не хочу, чтобы нам что-то мешало, даже твоя внезапная робость.

В его голосе слышалось веселье. Подняв глаза, девушка поняла, что им владеют те же чувства. Она улыбнулась в ответ, все еще не решаясь спросить, действительно ли они женаты, несмотря на то, как он обращался к ней.

— Вы шутите, сеньор, — на ее щеках появились очаровательные ямочки.

Эти слова напомнили Родриго прежнюю Джульетту. Раз к ней вернулось ее кокетство, значит ей и вправду намного лучше.

— Теперь у меня есть все права, вы же это знаете, — его губы приблизились. — Вы моя жена.

Значит, это был не сон, успела подумать девушка, прежде чем все мысли затуманились.

— Почему? — любопытство, так свойственное Джульетте, одолело робость, его дыхание шевелило ее волосы.

— Потому что я почти потерял тебя, — его губы наконец прикоснулись к щеке. Прикосновение было кратким, легким, но обещало большее. Желание проснулось в ней, и руки непроизвольно обвили его шею.

— Ты голодна? — Родриго слегка отстранился. Это удивило ее. — Я совсем забылся, cara. Тебе нужно набираться сил.

— Я изголодалась, но не по пище, — Джульетта прижалась к нему, чувствуя, как простыня сползает с се груди, возбуждающе щекоча кожу.

— Тогда хотя бы немного вина, — хрипло произнес Валенти и неохотно отодвинулся. — Отец Антуан говорит, что оно полезно для крови, — Родриго наклонился к небольшому столику, где возле единственной горящей свечи стоял кувшин с красным вином. Налил рубиновой жидкости в кубок и передал Джульетте. — Выпей, любимая.

— Отец Антуан? — переспросила Джульетта, поднося кубок к губам. Он залюбовался длинными ресницами, на миг опустившимися на щеки.

Родриго кивнул и слабо улыбнулся.

— Священник, с которым я познакомился во Франции. Теперь живет здесь. Он нас и повенчал. А еще спас твою жизнь.

— Я должна его поблагодарить, — девушка вернула полупустой кубок. — И тебя тоже. Ты забрал меня из Санта-Лючии, — печаль снова омрачила ее лицо.

— Не думай об этом, — большим пальцем Родриго провел по ее нижней губе, снимая капельку вина. Кожа была прохладной и нежной, как шелк, и желание снова проснулось в нем. Прекрасная и хрупкая. Румянец оживил щеки и губы, карие глаза чисты и полны жизни, медно-золотистые пряди обрамляют лицо и спадают на плечи, как бы приглашая коснуться их, погладить безукоризненную кожу плеч, твердую округлость груди. Он ответил на приглашение.