Нежный плен
Шрифт:
— О, Брайан, перестань!
Девушка оттолкнула собаку и смахнула слезу. Животное заскулило. Джоанна взглянула на пса. Бедняга! Он понимает ее настроение, а кроме того, просидел весь день взаперти. Это Джоанна виновата: не додумалась попросить, чтобы кто-нибудь вывел Брайана погулять.
— Ну, пошли! — сказала она, поднимаясь.
«Либо Джеффри еще не приехал, либо он уже спит», — подумала Джоанна. Зал освещали только два факела, в огромном помещении не горело ни одной свечи, лишь в потушенном камине тускло мерцали угольки в груде пепла. Мельком взглянув на дверь, Джоанна бесшумно спустилась по лестнице. Не стоило будить слуг, которые уже
Джоанна вышла во внутренний двор замка. Брайан весело устремился на двор. Джоанна наблюдала за ним с минуту, потом, обойдя угол замка, подошла к садовой калитке. Несколько ночных цветков уже раскрыли свои бледные чашечки. Джоанна нежно прикоснулась к одному, к другому. Хотя она знала сад даже лучше своей личной опочивальни, ночью он выглядел иначе. Ароматы казались Джоанне слаще, экзотичнее. С моря дул порывистый ветер, резкий, соленый запах которого смешивался с благоуханием роз. Джоанна повернула вправо к своей заветной скамеечке. Она посидит там несколько минут и подышит свежим воздухом, пока Брайан не изъявит желания вернуться в дом.
Вьющиеся по решеткам розовые кусты разрослись так, что полностью закрыли лавочку от лунного света. Однако что-то насторожило Джоанну.
— Кто здесь? — повелительно спросила она.
— Я… Джеффри.
— Не в ожидании ли меня ты снова оказался здесь?
— Нет, — засмеялся Джеффри. — Я думал, что ты уже спишь.
— Что же ты здесь делаешь?
— Я мог бы задать тебе тот же вопрос.
От Джоанны не ускользнул его провоцирующий тон. И хотя она уже невольно дала понять Джеффри, что помнит об их тайной встрече здесь перед помолвкой, если такое невинное свидание можно назвать тайным, в Джоанну вселился упрямый бес. Она не станет больше упоминать об этом, как бы ни хотел Джеффри!
— Я, — надменно начала Джоанна, — выгуливаю Брайана… Не буду же я стоять и следить за ним! Вот и решила немного посидеть здесь. — Не дожидаясь возможных вопросов, она спросила: — Ты приехал до обеда сегодня?
— Ты ведь знаешь, что нет.
— Я не знаю… Но ты правильно сделал, что не приехал: ведь сегодня ничего подходящего для тебя на обед не приготовили.
Последовало молчание. Джеффри не стал говорить, как ожидала Джоанна, что во время походов ему приходилось питаться хуже слуг. Он просто тихо поднялся и, словно не понимая, что делает, приблизился к Джоанне, затем прикоснулся рукой к ее распущенным гладким волосам. Они ниспадали почти до колен, отливая ярким золотом даже в лунном свете, который делал лица белее снега.
— Где же ты пропадал весь день? — задыхаясь, спросила Джоанна, скорее не из-за беспокойства, а потому, что должна была сказать хоть что-нибудь.
— Прятался от дьявола, — хриплым голосом ответил Джеффри.
Он взял прядь волос Джоанны и поднес к своему лицу. Их запах побеждал аромат роз, тонкий, сладко-острый, которому Джеффри не мог дать названия. Он сжал прядь в руке и потянул к себе. Джоанна приблизилась к нему волей-неволей и подняла свою руку, очевидно, желая предупредить дальнейшие действия Джеффри. Но стоило ей коснуться его, как она тотчас же забыла о своем намерении.
— Что ты хочешь этим сказать? — почти шепотом спросила она. Как и в тот день, за обедом, она всем телом чувствовала сейчас физически близость Джеффри, его мужской запах, тепло, силу руки.
Джеффри ответил ей, но не словами. Он обнял Джоанну свободной рукой, притянул к себе и коснулся ртом ее слегка раскрытых губ. На этот раз поцелуй был далеко не
Джеффри оторвался от ее губ. Его глаза блестели в свете луны, единственной свидетельницы происходящего. Джоанна издала неясный звук. Закрыв глаза и склонив голову на плечо Джеффри, она стояла и трепетала всем телом. Джеффри еще сильнее обнял ее за талию. Увлекая Джоанну за собой, он отступил на шаг, на второй. Безучастность девушки слегка встревожила Джеффри.
— Джоанна? — прошептал он. — Джоанна?
Она ничего не ответила, лишь подняла лицо с закрытыми глазами. Это было настолько откровенным соблазнением, что любой мужчина не мог не принять его за приглашение к действию. Джеффри совершенно потерял голову. Он опустился на скамейку, с которой только что поднялся, и повернул Джоанну так, что она оказалась у него на коленях. Это движение слегка пробудило ее: она вдруг открыла глаза. Но Джеффри прильнул к ее устам, прежде чем Джоанна успела что-нибудь сказать, и она снова захлебнулась в океане новых ощущений.
Хотя Джеффри и не слыл бывалым любовником, кое-какой опыт он все же имел. Он как-то вызвал на поединок сразу четырех мужчин за нанесенные ему оскорбления. Победив троих и убив четвертого, Джеффри стяжал себе репутацию настоящего храбреца. Но что еще важнее, он был любимым и самым дорогим сыном графа Солсбери, а в качестве такового считался человеком, вхожим в королевские апартаменты. Подобные достоинства не могли не вызвать внимания к нему со стороны знатных дам. Особенно это проявлялось, пока все не узнали, что Джеффри никогда и ни о чем не просил отца.
По крайней мере одна леди оказалась гораздо полезнее для Джеффри, чем он для нее, хотя требовала от него самую малость. Она многое рассказала ему о физической сущности женщины и о физической любви. Однако теория, естественно, нуждалась в существенной практике. Леди Элизабет была хорошей наставницей, и Джеффри очень твердо усвоил два важнейших для искусства любви правила, которые не каждый мужчина узнает от проститутки или крепостной девки, наспех совокупляясь с ней в стоге сена или в палатке. Первое: женщину нужно подготовить ласками, а мужчине следует оттягивать свое удовольствие. Второе: ожидание кульминации необыкновенно сладостно — чем дольше игра, чем невыносимее промедление, тем прекраснее финал и обильнее его ощущения.
Поэтому сейчас, подавляя в себе инстинктивное желание бросить Джоанну на мягкий душистый дерн, навалиться на нее и получить удовольствие, Джеффри играл ее губами, ласково целуя и покусывая их. Джоанна все еще оставалась неподвижной. Если бы не ее учащенное дыхание, не гулкий стук сердца, Джеффри решил бы, что она потеряла сознание. Одна ее рука безжизненно покоилась на колене, другая лежала на руке Джеффри, но совсем не для того, чтобы сдерживать его. Джеффри держал Джоанну за талию, свободной рукой касаясь ее груди. Девушка почти не дышала от волнения и страсти. Джеффри слегка расслабил руку, его палец скользнул по груди Джоанны и нащупал сосок, который тотчас же напрягся, выступив через одежды.