Нежный враг
Шрифт:
Лилиан взглянула на женщину, ожидая ответа. Сможет ли ее супруг принять посетителей? Конечно, есть шанс, что служанка, загруженная выше головы, забыла передать ее рецепт хозяйке. А если и передала, женщина вполне могла его выбросить. Откуда незнакомке, ни разу в жизни не видевшей больного, знать, что ему нужно.
Миссис Уизерспун не ответила, а лишь с откровенным любопытством уставилась на Лилиан, отчего та покраснела до корней волос.
Джеффри тоже покосился на нее, вероятнее всего вспомнив, что так и не узнал, зачем она здесь,
– Миссис Уизерспун, позвольте мне представить вам мисс Клэрмонт.
Лилиан открыла было рот, чтобы объясниться, но не успела, потому что миссис Уизерспун воскликнула:
– Мисс Клэрмонт! Та самая молодая мисс, которая приходила вчера и оставила рецепт микстуры для моего Гарольда! – Она широко распахнула дверь и порывисто обняла Лилиан. – Для меня большая честь познакомиться с вами. Даже не знаю, как вас благодарить.
Лилиан непроизвольно попятилась, не ожидая столь бурного изъявления благодарности, потом неловко похлопала женщину намного ниже ее по плечу.
– Насколько я понимаю, вашему супругу стало лучше?
Миссис Уизерспун энергично закивала, утирая слезы радости:
– Еще как! Я уже лет десять, если не больше, не видела его таким бодрым.
Лилиан решила, что у нее есть все основания гордиться собой. Все-таки не зря она провела столько времени в своем кабинете-лаборатории, экспериментируя с разными составами тонизирующих жидкостей, не зря так напряженно работала, стараясь найти связь между болезнью и химией, биологией и окружающей средой.
Но это не должно затмевать цель ее прихода.
– Достаточно ли ваш муж хорошо себя чувствует, чтобы принять гостей? – Она коротко взглянула на Джеффри, ошеломленно наблюдавшего за происходящим. В его глазах, кроме удивления, было что-то еще… Любопытство? Восхищение? Чертовски приятно! Лилиан постаралась придать своему голосу деловитость: – Мне бы очень хотелось лично убедиться, что ему стало лучше.
Она очень надеялась, что удастся задать пару-тройку интересующих ее вопросов, хотя как именно, пока непонятно.
– Думаю, что да. – Женщина в порыве благодарности схватила Лилиан за руку и втянула в дом: потом, судя по всему спохватившись, что оставила за порогом графа, бросила через плечо: – Пожалуйста, проходите, милорд. Я только посмотрю, что делает Гарольд.
Миссис Уизерспун попросила Джеффри и Лилиан подождать в темной гостиной. Лилиан очаровательно улыбнулась графу, стараясь вести себя так, словно в ситуации не было абсолютно ничего необычного. Он все еще наблюдал за ней с выражением, которое она не могла объяснить, но при этом ощущала странный трепет внутри. Она внимательно осмотрела комнату, стараясь не встречаться с ним взглядом, но игнорировать его присутствие было невозможно: хоть он и стоял от нее на значительном расстоянии, ей казалось, что их тела прижимаются друг к другу. Создавалось впечатление, что тяга, которую они, безусловно, чувствовали оба, с каждой встречей становится
– Я не знал, что вы знакомы с кем-то из жителей деревни, – сказал Джеффри.
Даже самые простые слова в его устах казались нежнейшей лаской, а его присутствие в маленькой темной гостиной ощущалось особенно остро. Удивительно приятные ощущения сменяли друг друга.
– Знакомством это назвать трудно. – Лилиан показалось, что он подошел ближе, и сердце пустилось вскачь. – Вчера во время утренней прогулки я неожиданно проголодалась и мне ужасно захотелось горячую булочку – вот и заехала в деревню.
Лилиан ненавидела ложь, даже вынужденную. Джеффри думал, что она приехала в Сомертон-Парк по настоянию тетки, и уже одно это было ей крайне неприятно, хотя она и не лгала, а просто кивнула, не желая опровергать его ошибочное заключение. Но теперь она обманывала и чувствовала себя из-за этого чертовски неловко.
– В лавке булочника я встретила служанку Уизерспунов. Мы разговорились, она рассказала о недомогании хозяина, и, поскольку симптомы были мне знакомы, я порекомендовала тонизирующий отвар. Вот и все.
Взгляд Джеффри, устремленный на нее, был таким напряженным, что Лилиан поежилась.
– Понимаю. Все это просто часть дела, которому вы посвятили жизнь.
Лилиан пожала плечами, не зная, куда девать от смущения и неловкости глаза. Как странно. Всю жизнь она стремилась к признанию, а сейчас почувствовала стыд. Он так хорошо о ней думал, а она оказалась недостойной – солгала.
Чтобы отвлечься, она попыталась сосредоточиться на обстановке гостиной. В окна, закрытые плотными шторами, не проникало ни лучика света, воздух казался спертым – вероятно, пока мистер Уизерспун болел, помещение вообще не проветривалось. Это была обычная практика, и ее Лилиан не одобряла.
Несколько минут прошло в молчании, но она буквально физически ощущала взгляды Джеффри. Наконец их внимание привлек звук шаркающих шагов, и из-за угла показался очень худой, можно сказать – костлявый, старик. Его поддерживала с одной стороны супруга, а с другой – та самая служанка, с которой Лилиан познакомилась накануне. Когда мистер Уизерспун приблизился, у Лилиан тоскливо заныло сердце: он был очень бледен, морщинистую кожу покрывали пятна, – но вот старик улыбнулся, и она поняла, что в молодости он был, должно быть, изрядным ловеласом.
Как и требовали приличия, мистер Уизерспун первым приветствовал Джеффри, но почти сразу обратил все внимание на Лилиан:
– Значит, это вы мой ангел.
Щеки девушки порозовели.
– Как вы себя чувствуете?
– Намного лучше, чем раньше.
– Рада, что сумела помочь, хотя не была уверена, что вы последуете моему совету, поскольку совсем меня не знаете.
Мистер Уизерспун громко хохотнул.
– Могу вас заверить, мисс: когда стоишь одной ногой в могиле, попробуешь все, что угодно, даже если совет исходит от самого дьявола.