Незнакомка. Снег на вершинах любви
Шрифт:
— Наверное, тоже проспала, — улыбнулась про себя Вирджиния. Она взглянула на десяток серебряных блюд, расставленных на подсервантнике и предусмотрительно прикрытых крышками. Тут же стояла серебряная плитка, подогреваемая пламенем шести свечей в специальных серебряных трубочках. Свечи можно было легко загасить поворотом специальной ручки сбоку. Подали два блюда из яиц, столько же рыбных блюд, какую-то индийскую закуску из риса и лука, холодное мясо и дичь в гриле.
«Интересно, — подумала Вирджиния, — кто доедает все то, что остается после такой обильной трапезы? Ведь если им с мисс Маршбэнкс подается пять-шесть
Вирджинии стало стыдно, что вид этого пиршества не вызывал у нее чувства голода. Она съела небольшой кусочек рыбы и налила себе чашку чаю. В этот момент в гостиную торопливо вошла секретарша.
— Доброе утро, мисс Лангхольм! Я сегодня задержалась. Думала, уже не дождусь этого противного почтальона. Вечно он опаздывает! И всегда одна и та же отговорка: поезд с почтой пришел позже. А мне так кажется, что это он сам постоянно опаздывает!
Мисс Маршбэнкс положила конверт с письмом на маленький столик возле самой двери. Лицевой поверхностью вниз, как заметила Вирджиния. Затем сняла свою шляпу с вуалеткой и осторожно устроила ее в кресле. При этом она бросила взгляд на часы.
— Сейчас к герцогине нельзя, — проговорила она задумчиво, словно размышляя вслух. — А повозка будет здесь не раньше чем через десять минут.
— Вы снова едете в деревню? — спросила девушка.
— Да. Герцогиня просила меня отправить кое-что для нее по почте. — Говоря это, мисс Маршбэнкс недовольно поджала губы, и Вирджиния поняла, что коснулась запретной темы.
— А почему вы обязаны встречать почтальона? Разве он сам не знает дорогу в замок? — не удержалась она с расспросами и тотчас же поняла, что допустила бестактность. Мисс Маршбэнкс нахмурилась и, отвернувшись к серванту, долго копошилась там с закусками. Когда она заговорила, речь пошла уже о другом:
— Как вам сегодня рыба? Я, сказать по правде, не большая любительница рыбных блюд. Они не подходят для моего желудка.
— Рыба очень вкусная, — заверила ее Вирджиния.
Ее немножко забавляла вся эта таинственность. Такая неразговорчивость не характерна для болтливой мисс Маршбэнкс. Ее хлебом не корми, дай только поговорить, а сегодня она боится ответить на лишний вопрос.
Чувствуя себя неловко за допущенный промах, Вирджиния сказала виновато:
— А я сегодня проспала! Только что встала.
— Непростительно для вас! — дружелюбно улыбнулась секретарша. — Вы ведь не гуляли за полночь на этом приеме.
По интонации женщины Вирджиния поняла, что она, слава Богу, прощена. И у мисс Маршбэнкс есть что порассказать о впечатлениях герцогини от встречи с молодой королевской четой.
— Как понравился ее светлости прием? — спросила она.
— Я видела ее светлость сегодня утром лишь мельком, — охотно поделилась мисс Маршбэнкс. — Все, что успела сказать мне герцогиня, это то, что ее величество была обворожительнее, чем всегда, а его величество в отличной форме. Они собираются в Рилл на открытие охотничьего сезона. Поэтому его светлости надо уже сейчас заняться подготовкой к встрече, если он хочет не ударить в грязь лицом и устроить им такой же прием, какой обычно устраивал его покойный отец.
— А на кого они охотятся? —
— На фазанов, конечно. Во время последнего посещения замка его величеством — правда, он еще тогда не был королем, а принцем Уэльским — в охоте участвовало не менее двухсот человек. Ужин накрыли на шестьдесят персон, а на следующий день состоялся грандиозный бал. Одно могу сказать: я падала от усталости, столько было работы!
— Охотно верю! — посочувствовала Вирджиния.
И в ту же минуту ощутила, как у нее сжалось сердце. Значит, через пару месяцев герцог будет устраивать в замке шикарные приемы и балы для королевской семьи, а ее здесь не будет! Солнце померкло в ее глазах от таких невеселых мыслей. Что бы ни грозило герцогу, она подспудно чувствовала, что с ним все будет в порядке. А вот ее собственные проблемы так и останутся нерешенными!
Мисс Маршбэнкс налила себе вторую чашку крепкого индийского чая.
— Мне пора! — сказала она чисто механически. — В этом доме всегда куча дел, вечно что-нибудь не успеваешь. Если вам случайно встретится герцогиня, пожалуйста, скажите ей, что я скоро вернусь и что письмо, которое она так ждет, уже у меня. Она все поймет.
Мисс Маршбэнкс вскочила из-за стола, схватила с кресла свою шляпу и, водрузив ее на голову, приколола к прическе продолговатыми костяными шпильками. Она опустила вуалетку в мушках на глаза, закрыв почти половину лица, и Вирджиния отметила, что это ей не очень к лицу.
— Я скоро вернусь! — повторила она и улыбнулась.
Оставшись одна, Вирджиния подошла к окну. Интересно, где сейчас герцог? И что делает? Может быть, еще отдыхает после бессонной ночи, хотя маловероятно. Ей захотелось отправиться на верховую прогулку, поискать герцога где-нибудь в полях, но она понимала, что не может позволить себе такой самостоятельности. Вчера ее попросила герцогиня, но сегодня ее никто и никуда не приглашал. А заказать лошадь для себя самой она не решилась бы ни за что на свете.
Постояв еще немного, она наконец собралась в библиотеку. И хотя ее псевдонаучные копания в древних фолиантах уже давно напоминали ей фарс, делать было нечего. Надо было идти и работать. Или хотя бы делать вид.
С трудом подавив в себе желание отправиться на прогулку в парк или просто понежиться на солнышке, Вирджиния спустилась в холл и направилась в библиотеку. Ей не встретилась ни одна живая душа. «Все гости, наверное, еще почивают, — подумала девушка. — А если и встали, то завтракают у себя в будуарах или маленьких гостиных, примыкающих к их спальням».
Мысли ее перекочевали на леди Шельмадину. Каково ей спалось в эту ночь? Наверное, глаз не смыкала в ожидании долгожданного известия, что ее план увенчался успехом. А может быть, воспользовавшись отсутствием хозяев в замке, она провела ночь со своим любовником? Вирджинию даже передернуло от такого чудовищного лицемерия, и она громко стукнула дверью, войдя в библиотеку.
Решительно усевшись за стол, она попыталась сосредоточиться на чтении фамильных хроник, но семейная история Риллов слишком ярко напоминала ей о нынешнем хозяине замка. Его лицо смотрело на нее с пожелтевших страниц старинной книги, со старых литографий и портретов. Всякий раз, встречая имя «Себастьян» или просто титул «герцог», она немедленно представляла себе его таким, каким видела в последний раз.