Незримая паутина: ОГПУ - НКВД против белой эмиграции
Шрифт:
А в тиши секретных совещаний с Фоссом Скоблины договаривали то, что не умещалось в тесные рамки шифрованной и эзоповской переписки между Озуаром и Софией.
В среде однополчан Скоблин энергично внедрял идею офицерской элиты, достойной быть в рядах «Вн. линии». Объезжая группы корниловцев в Югославии, Бельгии, Болгарии, Финляндии, незримыми нитями агентуры связывал их воедино. Был он ревностным проводником идеи, ярко выраженной Закржевским некоему «Вениамину Васильевичу» в письме от 1 июня 1934 года:
«…оказалось совершенно необходимым внутри нашего Союза создать вторую высшую ступень для немногих поначалу, которая могла бы быть костяком для ставшего дряблым тела Союза. Выражаясь
65
Т. е. Шатилова.
«Ненужное и дряблое», не согласное с его деятельностью, Скоблин беспощадно выметал из полка. Не щадил и старейших первопоходников: в начале 1934 года он исключил доблестных офицеров, полковника М. Н. Левитова, бывшего командира 2-го Корниловского полка, капитана Д. А. Возовика. Иные уходили из полка сами.
Зато возвышал и приближал к себе готовых бездумно выполнять любые распоряжения. Такими в Париже были полковник Г. 3. Трошин и адъютант капитан П. Я. Григуль, в Болгарии полковник Кондратьев, в Лионе назначенный летом 1933 года помощником Скоблина полковник С. Е. Киреев, в Гельсингфорсе капитан Батуев. И многие другие помельче. Из добровольческих «цветных» полков Корниловский поставил в «линию» наибольшее число офицеров.
О принадлежности Скоблина к тайной «Организации» Шатилова Е. К. Миллер не знал. Доверяя Скоблину, 15 сентября 1933 года глава РОВСа назначил его начальником группы чинов 1-го армейского корпуса в Париже.
«Внешняя линия» РОВСа
10 мая 1933 года генералы Скоблин, Туркул, Пешня, Фок и полковник Сокольский представили Е. К. Миллеру меморандум. Недовольные видимой пассивностью РОВСа, они требовали от Миллера возобновления активной работы в СССР. С каждым из них Миллер беседовал отдельно. Скоблин же настаивал на проведении террористических актов с похвальной целью — поднять дух борцов.
Упреки авторов меморандума не были справедливыми. Бездеятельным Миллер не был. 9 июля 1932 года он обратился к чешскому деятелю, русофилу К. П. Крамаржу с просьбой добыть 50 тысяч франков для покупки небольшого корабля. На этом корабле Миллер предполагал отправить в СССР десятка два офицеров с заданием поднять на юге крестьянское восстание. Из этого проекта ничего не получилось. 17 июля Крамарж ответил, что ему не удалось найти нужные деньги. С другой стороны, Миллер и Кедров усомнились в благонадежности намеченных к отправке эмиссаров и особенно полковника Жолондковского, представителя «Вн. линии» в Румынии.
Изучив и пересмотрев методы погибшего Кутепова, Миллер решил
В течение многих лет Миллер и Добровольский поддерживали дружественную переписку. И когда Миллер приступил к осуществлению намеченных планов, то в лице Добровольского, старого соратника и бескомпромиссного врага большевиков, он нашел прекрасного помощника.
Добровольский установил деловые отношения со Вторым отделом Генерального штаба Финляндии. Он помог Е. К. Миллеру войти в тесный контакт со служившим во Втором отделе подполковником Мальмбергом. Финны были готовы сотрудничать с РОВСом и вполне доверяли Добровольскому. Кое-какие начинания уже осуществлялись Миллером и до подачи генеральского меморандума.
14 сентября 1933 года Северов [66] известил Ивана Ивановича [67] :
«Сегодня я был вызван местным представителем полковника Мальмберга, который сообщил мне ответ последнего на наши предложения о совместной работе. Полковник Мальмбер хочет, чтобы Вы писали ему непосредственно; он хочет ознакомиться с делом детально, то есть, кто будет работать, и в чем будет состоять эта работа. Согласно его заявлению, я заключил, что полковник Мальмберг уже вошел в сношения с Вами…»
66
Добровольский.
67
Миллер.
Выслушав проекты Скоблина о посылке людей в СССР, Миллер решил привлечь и его к секретной работе.
19 сентября 1933 года он сообщил Добровольскому:
«Был бы рад писать полковнику Мальмбергу непосредственно. Прошу Вас сообщить мне адрес, по которому я должен ему писать. Вам нужно поторопиться, так как Петр Петрович [68] думает быть в Вашей стране в октябре. С сегодняшнего дня я назначаю Петра Петровича моим представителем по секретной работе в Финляндии. Поэтому сообщаю Вам, что все мои прежние распоряжения отменяются».
68
Скоблин.
Затруднения с получением виз не позволили Скоблину выехать в октябре, и его поездку в Финляндию пришлось отсрочить. Тем временем Е. К. Миллер продолжал контакты с финнами. 4 ноября 1933 года он писал Добровольскому:
«…Вчера я отправил полковнику Мальмбергу письмо на немецком языке. Н. Ский [69] хотел сам написать Вам, что мы нуждаемся в содействии по следующим пунктам: способствовать поездкам наших посланцев и указать им лиц, поддерживающих в СССР дружеские отношения с финнами. Вот что больше всего интересует Н. Ского».
69
Скоблин.