Незримое Здесь
Шрифт:
— Понимаю. Найду.
Всего два слова от редко открывающего рот человека слышатся куда весомей десятков фраз и длинных, лестных обещаний. И потому я сразу им поверил, успокоился. Этот найдет, раз сказал.
Но не только слова стали сюрпризом от Куро Миреля. Я застывшим взглядом уставился на протянутую открытую ладонь с предметом. Пока я не следил, он умудрился найти нечто стоящее.
Возможно, только возможно! Но все же это может быть ключ.
Чувство, которое давил, все же проснулось, стряхнув все препоны из воли и логики так же легко, как ветер сдувает облака. Надежда, что покоилась под пеплом былых крахов и ожиданий, впервые за годы вновь полноценно зажглась.
Оставлять окаменевшим пленникам возможность ожить, чтобы помучить и вновь обратить камнем. Вполне в стиле крылатых уродов.
Я бросил целый чертов мир, отдав ему все что мог, хотел и не хотел, закончив вечным беглецом от сил, коим не мог противостоять. И если сейчас смогу вернуть из небытия, подарить хотя бы одну жизнь в новой эпохе той, кто черт побери, заслуживает!
Я это сделаю.
И спустя тридцать девять часов поисков без сна и отдыха, глубоко в долине на развалинах маленькой усадьбы, к полуразрушенному временем фонтану… С окаменевшей Проф, подковылял я. Грязный, потный, морщившийся от срастающегося перелома левой руки. Прямиком из боя с монстром в километре отсюда. Капитан увел за собой стаю каких-то тварей, условившись встретится в условном месте.
Плевать. Нашел.
Не осталось сомнений, что статуя в центре неработающего фонтана и есть старая знакомая. Красивое лицо, чуть бесноватый взгляд и фигурка топ модели. Правда не в халате ученой, как я привык ее видеть.
Одежда, узнаваемая из тысячи. Бронежилет поверх. Значок, на котором уже не видно букв, но я и так знаю, что на нем должно быть. Как и на стертых дождем, битвами или временем погонах.
ОМД. Отдел Мастеров Духов. И погоны лейтенанта. Дезертировавшего, но это мелочи.
Ее явно поймали на поле боя, возможно как раз том, в котором молодая
Женщина с поломанной судьбой… Жившая с ненавистью к Циклу, Ангелам и Демонам, и особенно к Бездне, чья ненасытная черная воронка забрала у нее все, что было дорого.
— Ну, чему быть, того не миновать, — негромко выдал я на русском, поднимая звезду. — Если сработает и оживешь, не вини меня. Захочешь все равно отдать концы, отговаривать не буду…
Звезда прилепилась к оттиску с легкостью магнита, слилась с камнем и оттиск исчез. И все, больше ничего не происходит. Минута прошла, другая.
— Не сработало, значит, — горько улыбаюсь я. — И чего надеялся, дурак. Судьба… Безжалостная сука. Свела и обломила. Прямо как ты, Алинка.
Хруст камня, смазанное движение и удар прямо в нос! Мне.
В глазах звездочки, сижу на жопе, чуя как неровные обломки впиваются в задницу и зажимаю рукой нос. Солоноватая кровь теплой струйкой бежит по губам.
А с лика статуи рухнул камень, обнажив бледное до прозрачности, но живое лицо. Она яростно закашлялась, но все равно выдавила злобно-веселое:
— Думал, не узнаю? Ушлепок полуангельский! Помер он, сучонок, так я и поверила. Гандон ты дырявый, Антон!
— И я рад тебя видеть, — гундосо выдал я, слизывая кровь с губ. — Куча лет прошло.
— Урод, знаешь как спалось зашибись? Кто тебя оживлять просил?! Ща у меня, кха-кха! Ноги от онемения отойдут, я тебе покажу кучу лет! Так покажу!
Угрозы, маты, но живая ведь! И не смотря на все кары, что сыпались на мою бедную голову, я все равно улыбаюсь как дебил. Потому что ничего еще не закончилось.
Потому что не все умерли. Потому что мы еще живы. За пределами долины нормальное небо. И все только началось.