Незримые нити

Нетылев Александр Петрович

— Прошу прощения, мой принц, — склонил голову он, — Мой неразумный брат оскорбил вас и вызвал ваше неудовольствие. От имени всего нашего клана я приношу извинения.

— Наш конфликт разрешен, заклинатель Цзао, — заверил Дан, — К добру или к худу, но я надеюсь, что после этого между нами не будет вражды.

Хотя на самом деле он на это не слишком надеялся.

Следующим, кто подошел к нему, оказался уже знакомый Лунь Танзин.

— Итак, из трех принцев двое мертвы, — задумчиво протянул «эмиссар по особым поручениям», —

Проклятье клана Шэнь исполнилось в очередной раз.

Дан пожал плечами с деланным безразличием:

— Я несклонен обвинять проклятия, заклинатель Лунь. Все решения, что мы принимали, мы принимали сами. И за то, к какому итогу мы пришли, отвечаем только мы.

— Похвальная позиция, — нейтральным голосом отметил Танзин.

После чего без видимого перехода добавил:

— Однажды Её Величество Лунь Сянцзян, ваша мать, сказала, что её сыновья сумеют разорвать порочный круг. Вместе, только вместе они изменят королевство Шэнь изнутри.

— Это были безнадежные мечты... дядя, — ответил Дан, — Но мы живем в реальном мире. В мире, где нити, что нас соединяют, рассекаются мечом амбиций. Где брат идет против брата, отец против сына... и муж против жены.

Он заметил, что заклинатель Лунь слегка дрогнул.

Да. Дядя подозревал. Давно подозревал, даже если и не мог найти своим подозрениям доказательств.

Он догадывался, кто истощил духовное ядро Лунь Сяньцзян.

— Возможно, что вы правы, — ответил Танзин, — Но честно признаюсь, мне жаль, если мир таков. Мне хотелось бы верить мечте моей сестры.

Дан не нашелся что ответить.

— Я не ожидал услышать от вас подобных слов, дядя, — сказал он, и на этот раз обращение «дядя» прозвучало легче и естественнее, — С вашей грозной репутацией...

— Полагаю, что после смерти обоих ваших братьев ваша репутация будет куда более грозной, чем у меня, племянник, — указал эмиссар.

— Возможно. Но полагаю, вы умный человек, и будете судить не по слухам, а по тому, что видите своими глазами и слышите своими ушами.

Дан понадеялся, что он поймет намек. А еще — что у него есть возможность «видеть своими глазами и слышать своими ушами».

В конце концов, должна же быть какая-то основа под его славой аса информационной войны.

— В таком случае, ответьте мне еще на один вопрос, — сменил тему Танзин, и Дан так и не понял, достиг ли его намек цели, — На поединок с вами принц Веймин отправлялся с целью вернуть Фен Сюин, с которой должен был заключить помолвку, и которую Ваше Высочество... увезли прямо перед этим.

Он явно едва не сказал «похитили». Интересно, каким словом будут пользоваться, когда весть о победе младшего принца разойдется по стране, и о прежней помолвке наследницы Фен предпочтут забыть?

— Её мать, Фен Цзиньхуа, очень обеспокоена её судьбой и слезно просила меня сообщить, если мне станет что-то известно. Кроме того, я знаю также, что в путешествии принца Веймина сопровождала

Лаошу Айминь. Её след также теряется, и я не сомневаюсь, что клан Лаошу захочет знать и о её судьбе. Посему я спрашиваю вас, где они обе теперь? Живы ли они, целы ли?

Даниил улыбнулся самой злодейской улыбкой, какую смог изобразить:

— Уверяю вас, заклинатель Лунь, обе барышни живы, здоровы и ни в чем не нуждаются. Мои люди заботятся обо всех их нуждах. Сейчас их обеих я поселил в своем охотничьем домике, скрытом от посторонних глаз. И они останутся там до тех пор, пока я не смогу перевезти их во дворец.

Танзин ничего не сказал. Но по его выразительному взгляду Дан понял, что такой ответ не слишком соответствовал традициям королевства Шэнь и казался провокационным даже для скандально известного принца Лиминя.

— Барышню Лаошу я, вероятно, в скором времени верну её благородным родственникам, — решил слегка изменить показания он, — Разумеется, когда они попросят меня о подобной услуге напрямую. Что же касается Сюин, то если наследнице Фен уготовано было стать невестой наследного принца, я полагаю, что Его Величество будет совсем не против, если этим принцем стану я. Я непременно попрошу об этом, как только мне представится возможность.

— Иными словами, прямо сейчас, — хмыкнул Танзин, глядя на что-то за спиной Дана.

Обернувшись, юноша увидел подходящего к нему Чонглина. Только сейчас, рассмотрев его ближе, Дан понял, что личный ученик короля был заметно старше, чем казался с первого взгляда. Просто невысокий рост и хрупкое телосложение с узкими плечами выделяли его из числа в большинстве своем высоких и атлетичных заклинателей, заставляя против воли искать в тонких чертах лица что-то детское. К тому же, и темные волосы, перехваченные белой повязкой, были против местных традиций обрезаны почти до плеч.

И Даниил поймал себя на том, что воспринимает это как провокационно короткую стрижку, хотя в родном мире его волосы были еще короче.

— Ваше Высочество, — поклонился Чонглин, — Его Величество велит вам предстать перед ним в его покоях и получить тайное напутствие новому наследнику престола.

Дан склонил голову:

— Благодарю вас, заклинатель Чжи. Я немедленно явлюсь перед Его Величеством.

И бросил последний взгляд на дядю, безмолвно пытаясь подсказать ему, что будет дальше.

В королевских покоях царил полумрак. Несмотря на ясный день, окна были плотно занавешены, как будто каждый луч солнца раздражал больного. Добавлял антуража легкий дымок, исходивший от ароматических палочек с запахом гвоздики и цитронеллы.

Сквозь дым и полумрак алые глаза короля, возлежавшего на постели под балдахином, сверкали особенно ярко.

— Подойди ко мне, сын мой, — приказал Шэнь Юшенг и закашлялся страшным, лающим кашлем, — Чонглин, оставь нас.

Остановившись в полутора шагах перед ним, Дан опустился на колено.